Каждой твари — по паре: Секс ради выживания

— Идентифицировать две копии гена действительно сложно. Однако, к счастью, в нашем случае они не изменились до полной неузнаваемости, — ответила мисс Филодина, после чего выложила свой главный козырь. Победно наставив свои венчики на голубя, она положила конец обвинениям в подтасовке, заявив, что генетические тесты представителей бделлоидных коловраток выявили предсказанный учеными уровень дивергенции. Размахивая журналом она удовлетворенно заявила:

— Доказательство полное и окончательное. Мы, бделлоиды, — девственницы. Самцов бделлоидной коловратки не существует.

Радикальные феминистки в задних рядах приветствовали это заявление громким ликующим хором: «Вот и славно, ай да мы, мужики нам не нужны!»

Остальная часть аудитории, однако, выглядела отнюдь не столь довольной. Оглядывая студию, я видела вокруг вытянувшиеся лица; комнату наполняло рассерженное жужжание. Поскольку никто больше не мог оспаривать асексуальность мисс Филодины, толпа перешла к оскорблениям, заявляя, что успехи бделлоидных коловраток — лишь случайная ошибка в статистике, которая скоро будет исправлена, и бделлоиды, безусловно, исчезнут с лица земли, подобно прочим асексуалам. Питон, свернувшийся в углу, поднял над головой большой плакат: «Бделлоиды оБДречены» и угрожающе прошипел: «Вы исссчезнете, бесс- спозвоночные девссственницы, исссчезнете!»

— В долгосрочной перспективе мы все исчезнем, — едко парировала мисс Филодина. — Секс не спасет вас от исчезновения! Уж какими неистовыми развратниками были динозавры, а посмотрите, что с ними стало! Можете совокупляться до посинения, но если, к примеру, ваш ареал обитания исчезнет, вы разделите судьбу птицы додо. Асексуалы…

— Но если вы не занимаетесь сексом, значит, вы не сможете приспособиться к будущему! — храбро перебил ее мешотчатый прыгун. — А если вы не сможете к нему приспособиться, значит, для вас его не будет.

— Кто сказал, что асексуалы лишены способности к адаптации? — воскликнула мисс Филодина. — Должна вам сообщить, что мы, бделлоидные коловратки, — одна из самых изменчивых групп живых существ. Мы в родстве с более чем 360 видами. Мы живем во мху, в сырой почве, в могилах, сточных канавах и лужах семи континентов! Вы найдете нас во льдах Антарктики и в джунглях Суматры. Мы живем в чистейшей росе и под раскаленным весенним солнцем. Сравните с нашими дальними родственницами, морскими коловратками. Они всегда занимались сексом — но и много ли они видели от него хорошего? Их всего два вида, и оба живут на теле одной и той же разновидности креветок. Это и есть эволюционный успех? Хм. Я бы назвала это позорной неудачей.

— И все же главный вопрос в другом, — вмешалась я, чтобы прекратить ссору. — Насколько исключительны бделлоидные коловратки? Они единственные асексуалы, существующие во множестве видов. И теперь, спустя 85 миллионов лет, нет ни каких причин предполагать их скорое исчезновение. Однако большинству асексуалов не удалось выжить. Если мы поймете почему их постигла неудача, а бделлоиды добились успеха, мы разберемся и в том, почему нам необходим секс.

Уф! Мне все-таки удалось вернуть аудиторию к теме передачи. Я поведала, что существует более 20 теорий, объясняющих роль секса, и вкратце рассказала о трех наиболее популярных известных как «храповик Мёллера», «топор Кондрашова» и «Черная Королева» ^[4]. Первые две теории утверждают, что асексуалы исчезают из-за сверхдозы вредных мутаций — иными словами асексуалы постепенно вымирают от генетических заболеваний. Моби, рыба-шар, сразу же зацепился за эту тему:

- Мисс Филодина, как без секса вы, асексуалы, боретесь с вредными мутациями? Кстати, простите меня за эти слова, но ваши венчики выглядят как-то не совсем стандартно. Я не слишком хорошо вижу, и, может быть, мне мешает свет, но, похоже, левый больше похоже на квадрат. Я уверен: это одна из тех самых мутаций, которые вы, по вашим же словам, накапливаете.

Мисс Филодина не замедлила с ответом:

— Может быть, сама я и квадратная, но мои венчики — нет. — В ее голосе звучала уверенность, но, клянусь, она потихоньку вертела ими, проверяя.

— И, я надеюсь, теперь уже вы простите меня, дорогая рыба-шар, — продолжила мисс Филодина, — однако роль мутаций как движущей силы эволюции сильно преувеличена. Генетики считают мутации вредными исключительно из-за того, что их методики несовершенны. Они способны заметить лишь вредные мутации. Разумеется, если у вас не окажется головы, это будет плохо. А если вы муха, то и остаться без крыльев будет не очень здорово: вам даже придется выбрать себе новое имя — например, «ходуха». Однако на самом деле большинство мутаций нейтральны. Они не производят никакого эффекта. Да, они меняют последовательность генов в молекуле ДНК, однако не затрагивают содержащуюся в них информацию. Это все равно что соотношение английского и американского написаний: «plough» и «plow» на письме выглядят по-разному, но одинаково произносятся и имеют общее значение «плуг».