Каждый инструмент – молоток. Правила жизни и творчества бессменного ведущего «Разрушителей легенд»

Я также помню, как возникло ощущение, будто я вижу лишь вершину айсберга и за пределами куска целлулоидной пленки длиной в 5000 футов существует вселенная намного большего размера – такой глубины, что сразу и не разглядеть. И она была такой манящей, что мне тут же захотелось что-то сделать. К моему одиннадцатому дню рождения следующим летом все подарки были из мира «Звездных войн»: фигурки персонажей, бластеры и, конечно, световые мечи. Помню, я так быстро распаковывал статуэтки, что потерял бластер Леи. Ну и, типа, до сих пор об этом немного печалюсь. А затем я добавил к своим играм в «Звездные войны» возможность делать что-то самому (не из картона) с помощью LEGO, усиленного втулками из рулонов бумажных полотенец (это же лифтовые шахты, в натуре!). Я даже собрал собственную Звезду Смерти, хорошо обеспеченную тайными выходами, злыми и добрыми дроидами и даже небольшой планетой, которую можно было уничтожить.

По мере того как лихорадка «Звездных войн» продолжала нарастать и принимать форму того Джаггернаута развлечений, которым она в конечном счете стала, истории со сцены нашли свой путь на страницы единственных журналов, которые меня интересовали: Cinefantastique, Famous Monsters of Filmland и Fangoria. Я пожирал каждую статью, которую мог найти, посвященную вселенной «Звездных войн», а таких, к счастью, было много. Я внимательно разглядывал цветные фоторепортажи о народах вуки и джава. И самое важное – я узнал, что существуют люди, чья работа заключается в том, чтобы изготавливать космические корабли и прочий реквизит, люди, сделавшие это невероятное кино столь впечатляющим. Я наверняка догадался бы об этом и сам в конце концов, но в тот момент я просто не мог поверить, что кому-то платят деньги за изготовление предметов вроде тех, что я конструирую в мастерской дяди, студии отца или в собственной комнате начиная с пяти лет.

Когда вы ребенок, получение такого рода информации становится откровением и меняет ваше мировосприятие. Вещи, которые вы видите в быту, по телевизору или на большом экране, по большому счету просто… есть. И вы предполагаете, что они всегда были. Вы не подвергаете их сомнению. Дроиды – это дроиды, вуки – это вуки. Это одна из комфортабельных тавтологий невинности. Помыслить о том, что внутри этого робота или под всем этим мехом прячется человек, который играет роль и получает деньги за свои усилия, а в конце каждого дня идет домой к лишенной меха и вовсе не состоящей из роботов семье – это как разрушить четвертую стену в детстве [56]. Это настоящее землетрясение в центре вашей картины мира, которое запускает целые цунами открытий. Главнейшим из них, по крайней мере для меня, стало: ЧЕРТ ПОДЕРИ, ИМЕННО ЭТИМ Я И ХОЧУ ЗАНИМАТЬСЯ! Именно в тот момент мои карьерные цели сдвинулись от дизайнера LEGO в сторону «человека, который делает разные штуки для „Звездных войн“». И я до сих пор удивлен, что в итоге сумел добиться этой цели.

Журналы вроде Cinefantastique и Fangoria сослужили своим авторам и читателям по-настоящему хорошую службу тем, что обеспечивали платформу для обучения, давали возможность делиться с другими своей страстью. Как ребенок, которому трудно завести друзей и который тратит большую часть времени, играя в одиночестве в собственной комнате, я был не просто удивлен и воодушевлен фактом существования такой работы, но еще и утешен тем фактом, что там, снаружи, есть множество людей, которые могут разделять мой интерес к вещам, которые я люблю. Может, никого из них не было в моем классе или даже в моей школе, но они точно где-то имелись, и их существование стало маяком, на свет которого я мог ориентироваться. Где бы они ни находились, они находились там, куда я хотел отправиться.

В итоге мне не пришлось идти особенно далеко, поскольку немало единомышленников я нашел прямо в Манхэттене, на бульваре Со-Милл-Ривер-Паркуэй. В школе искусств Тиш и в киношколе способность открыто разделять взаимные интересы в области научной фантастики и космоса, кино и изготовления моделей, паяния и решения сложных проблем была основой для большого творческого сообщества, на котором базировалась дружба и в котором искались новые возможности. Например, я получил первый опыт изготовления декораций и реквизита на дипломном кино Дэвида Бурла в основном потому, что мы провели кучу часов вместе в кино, в его квартире, с кофе и сигаретами, болтая о вещах, которые мы оба любили: фильмах, научной фантастике и фэнтези.

Этот процесс открытия себя и нахождения общих с другими людьми культурных интересов может научить большему, чем вы можете даже представить. Надо признать, что он может сделать вас и уязвимыми, поскольку люди, которым вы доверяете свои интересы, могут либо посмеяться над вами, как это произошло со мной в подростковые годы, либо, что хуже, могут просто наплевать вам в душу, как это случилось со мной в возрасте двадцати с небольшим, когда я несколько раз здорово обжегся, пока искал работу в индустрии спецэффектов.