Каждый умирает в одиночку

Мисс Болас снимала двухкомнатную квартиру на первом этаже с окнами, выходящими на восток. Я не стал использовать парадный вход. Вряд ли привратник в холле благожелательно отнесется к тому, чтобы звонить одинокой молодой леди в такой час, поэтому я прошел по пышной лужайке мимо чаши и фонтана, потом вдоль по цементной дорожке к створчатому окну, которое, я знал, ведет в ее гостиную.

Свет в ее квартире не горел. Я нежно постучал в окно спальни. Она явно не была любительницей поспать, так как мне пришлось постучать всего раза три, прежде чем я заметил через щелочку в шторах, как зажегся свет. Я шагнул назад, сдвинул шляпу на затылок и на ощупь поискал сигареты. Я чувствовал себя усталым, мне было жарко, и я надеялся, у нее найдется для меня выпивка. Когда я закурил, шторы раздвинулись и мисс Болас выглянула в окно. Я видел лишь очертания ее головы, но она могла разглядеть мое лицо в свете спички. Я усмехнулся.

Она махнула мне на створчатое окно и отошла. Штора вернулась на место.

Когда я шагнул к окну, то почувствовал каплю дождя на лице. Последние десять минут в небе собирались тяжелые тучи. Похоже, дело шло к мокрому периоду времени. Сожаления по этому поводу я не испытывал. Душная, хрупкая жара не устраивала меня. Створчатое окно распахнулось, когда дождь внезапно начал лить по-настоящему.

— Привет, — сказал я. — Идет дождь.

— Ты разбудил меня, чтобы сообщить мне об этом? — спросила она, придерживая створку и глядя на меня.

— Это и кое-что еще. Могу я войти? Неплохо было бы глоток спиртного.

Она отошла в сторону:

— Когда я услышала, как ты стучишь, то подумала, что это грабители. Наверное, мне снилось что-то о грабителях.

Я зашел в маленькую комнату, которая была достаточно комфортабельной, но на мой вкус мебель здесь была слишком современной. Я сел в кресло, которое по форме напоминало букву «S», кинул шляпу на стоявший поблизости диван, зевнул и одобрительно посмотрел на нее.

На ней был устричного цвета шелковый халат поверх бледно-голубой крепдешиновой ночной рубашки, маленькие ножки засунуты в отороченные мехом мокасины, а ее волосы пламенного цвета завязаны сзади голубой лентой. Она выглядела очень бодрой, ее макияж — удивительно свежим, а в ее зеленых глазах-щелочках застыло выражение сдержанного удивления и, возможно, раздражения.

— Забудь о грабителях, — сказал я. — Как насчет того, чтобы выпить? Что у тебя есть?

Она прошла мимо меня к серванту.

— Наверное, я буду разгневанной с тобой, — задумчиво произнесла она. — Ты ведь никогда не видел меня разгневанной, не так ли?

— Нет, по-моему, не видел. А зачем тебе быть разгневанной?

Она налила довольно много виски, добавила содовую «Уайт Рок» и протянула мне стакан.

— Я не люблю, когда меня внезапно будят подобным образом. Ты очень некстати.

Я отхлебнул напиток. Виски было очень хорошее.

— Да, может быть. — Я с легким вздохом поставил стакан на стол. — Но это не дружеский визит. Я здесь по делу: делу, которое не может ждать завтрашнего дня.

Она присела на подлокотник дивана, перекинула одну стройную ножку через другую и вопрошающе посмотрела на меня:

— По какому делу?

Я затянулся сигаретой, выпустил облачко дыма в потолок.

— Ли Тейлер был застрелен примерно час назад, — произнес я. — Две пули в прямо в грудь, третья вскрыла артерию.

Последовала длинная-длинная пауза. Тишина нарушалась только случайным жужжащим ворчанием холодильника на кухоньке.

Я взглянул на нее. Она была спокойной: руки сложены на груди, глаза ничего не выражают, губы плотно сжаты. Да, сказывалась ее отличная школа карточной игры. Она умела не выдавать своих чувств.

— Кто его застрелил? — спросила она, прервав неприлично затянувшуюся паузу.

— Тот же убийца, что убрал Дану, Ледбеттера и Аниту, — произнес я. — А ты немножко скрытничала, не так ли? Я не знал, что ты и Анита были старыми друзьями, а также то, что ты и Тейлер были любовниками.

— Это старинная история, — вздрогнув, сказала она. — Как ты обнаружил это?

— Я натолкнулся на малого по имени Ник Недик. Он показал мне фотокарточку Тейлера. Ты тоже была на ней.

— Ты знаешь, я, пожалуй, приготовлю кофе. — Она встала с подлокотника дивана. — Я предполагаю, ты теперь собираешься задать мне большое количество вопросов?

— Иди и готовь.

Я нагнулся и включил электрокамин.

— Мы вполне можем поговорить хоть сейчас, хоть потом. Тебя, кажется, не особо волнует то, что Тейлер мертв.

— А почему меня должно это волновать? Мы разошлись, и я забыла, что он вообще существует.