Каждый вдох и выдох равен Моне Лизе

Я заглянула внутрь. В студии происходило нечто вроде симпозиума уборщиц. Было немного похоже на парт-ячейки в старом городе: Разрушительница Инсталляций стояла у стены, как докладчик, и водила руками по воздуху около рисунков, будто гладила невидимых зверей сложных форм. Остальные слушали, кивали и издавали одобрительные гласные. Заметив меня, они заулыбались, расхватали свои тележки и упорхнули, словно вспугнутые мотыльки.

Много уборщиц. Совсем все плохо.

9 Муж героический и возвышенный

– Собирайся, мы идем на обед со Стивом, помнишь? – Шанхайская Принцесса стояла у меня на пороге.

– Я – некрасивая подруга, неизбежное зло. Помню.

Я не помнила и не хотела никуда идти, но деваться было некуда: Стив не унимался, а Принцесса была настроена на волну «покончим с этим!»

– Отлично! Мы идем есть морепродукты. Ты любишь морепродукты?

– Нет.

– Ну разумеется… Но мы все равно туда идем! Я специально выбрала людное, неромантичное место, где все мы через пять минут будем выглядеть, как чучела.

– Почему?

– Увидишь.

Мы спустились в холл к зеркальной икебане. Нарядный и причесанный Стив был уже там. Сначала он увидел Принцессу, а потом – меня, и его волшебная улыбка… нет, не погасла, но будто превратилась в посмертную маску самой себя.

– Ну что? Пошли поедим? – сказала Принцесса с пионерским задором и, не притормаживая у икебаны, выпорхнула через дверь-вертушку прямо в плотное тело толпы.

Она так быстро лавировала в толчее, что я едва за ней поспевала, а Стив так и вовсе плелся, понуро натыкаясь на людей, как человек, понесший большую жизненную утрату. Со мной он не разговаривал, как с подлым предателем, каковым я и была.

Принцесса плутала в бетонных спагетти, как следопыт, пока не привела нас в типичную шанхайскую забегаловку «для своих»: ветхое одноэтажное здание, неприметный вход без фонариков, никаких мегафонов.

Внутри было тесно. Несколько сдвинутых для экономии места столов были заняты, остальные посетители ели у стен стоя. Тут же была кухня, где повар колдовал над мохнатыми крабами, раками и прочими членистоногими. Надо всем этим стоял чад, пар и ор застольных бесед.

Повар поднял голову на звук входного колокольчика и шумно приветствовал Принцессу как старую знакомую. Они стали орать дружескую беседу через зал, но было слишком шумно, и Принцесса протиснулась к кухне, казалось, прямо по головам. Мы со Стивом остались у дверей и тревожно смотрели ей в спину, как собаки, которых хозяин привязал у входа в супермаркет.

– Послушай… у нее есть парень, – утешала я Стива.

Стив не утешился.

– Она даже связала свитер…

«Раков будете?!! – проорала в этот момент через зал Принцесса. – Самый сезон! Хозяин сказал брать раков!!! Так что?! Раков?!!»

Мы со Стивом испуганно кивнули, и Принцесса развернулась обратно к повару, он же – хозяин. Из двери в глубине зала, за которой мелькнула жилая комната, вынырнула хозяйка и чуть ли не тряпкой разогнала козырный столик у окна. Потом как бы сгребла меня со Стивом и расторопно втолкала нас за столик, выкрикивая то ли команды, то ли возгласы радушия.

– Неловко как-то… – сказала я.

– Это потому что мы иностранцы, – сказал Стив. – Хозяйка хочет, чтобы все в окно видели, что у них обедают белые.

– Стыд какой! Что ты такое говоришь?!

– Чтоб ты знала, – мстительно произнес Стив, – у них тут есть целая система трудоустройства, называется White Monkey. Единственная необходимая для работы квалификация – быть белой мартышкой. Просто ошиваться в дорогом клубе, спортзале или офисе – типа, смотрите, у нас тут иностранцы, а не абы какая забегаловка…

«Ты такой европеец!» – промолчала я, потому что как раз подошла Принцесса с экипировкой. Она принесла что-то типа целлофановых чехлов для людей и такие же перчатки. «Надевайте!» – скомандовала она.

Мы облачились в целлофан с головы до пят и сидели за столиком в неловком молчании, как космонавты перед взлетом. Но недолго. Скоро хозяин притащил огромный поднос красных раков и тут же удалился с заговорщицкими жестами – мол, щас-щас, погодите… Не успели мы ничего предпринять по поводу раков, как он вернулся с накрытой хрустальной салатницей.

Принцесса округлила глаза и протестующе замахала руками, но хозяин торжественно водрузил чашу на стол и жестом фокусника поднял крышку. Из салатницы вырвался пряный алкогольный дух. Внутри крупные живые креветки подпрыгивали в красно-коричневом супе из вина и специй. Стив привстал, чтобы получше рассмотреть. Одна из креветок подскочила так высоко, что чуть не влетела ему в глаз.

Я покосилась на Принцессу.

– Подарок от шефа, – развела та руками. – Пьяные креветки.

Хозяин стоял у нее за спиной и обращался к нам.

– Он говорит, чтобы мы дали им станцевать, а уж потом ели, – перевела Принцесса.

Станцевать? Пьяные креветки действительно подпрыгивали из чаши все выше и бодрее. Пара ребят из-за соседнего стола подошли полюбоваться на «танец».

– Они м-м-м… должны умереть от алкогольного опьянения, прежде чем?.. или?.. – спросила я.