Каждый выбирает для себя

— Степ, ты как? — Катерина тронула Степана за плечи, и села рядом. Как-то ноги её не держали.

— Зззамерз, — тот стучал зубами и от холода и от страха. На воду он смотрел с ужасом. И как только смог двигаться, попытался отползти от воды подальше. Волк смотрел на это, смотрел, вздохнул, закинул Степана на спину и унес его отогреваться в баню. Жаруся нежно прикоснулась к Катиной щеке.

— Ты умница, девочка! Просто умница! — и полетела за Волком, чтобы быстро растопить печь.

Кир протянул руку и помог Катерине встать. — Да, ты даешь! Взяла и заморозила!

— Да ничего в голову больше не пришло, — пожала плечами Катерина. — Испугалась очень.

— Ещё бы. А эти… Они же русалки?

— Да, — коротко ответила Катерина.

— Вот тебе и красавицы! — протянул Кир. — Я видел, что Степан в воду заглядывается, но, думал, что он просто искупаться хочет. И чего его понесло?

— Ты же видел, какие они! Именно что красавицы. А если такая зовет?

— Пошлю далеко и в грубой форме! — решительно заявил Кир. — Плевать я на их красоту хотел с высокой колокольни. Они же на людей смотрят то ли как на еду, то ли как на скотину домашнюю. Ой, мы сюда приплыли и ни одного утопленника в хозяйстве нет! — Кир зло передразнил русалку. — Вот так и верь всяким глупостям про русалок!

— Да про них всегда говорили, что они топят людей, — прозвучал голос Баюна, который узнав что случилось, выскочил им навстречу. — Это у вас в последнее время стало модно нечисть не бояться. Вон, видал, как оно? — он кивнул на озеро.

Кир поёжился. — Видал! Не забуду точно! Как Степан??

— Как-как, в стрессе. От льда согрелся, а от ужаса зубами стучит до сих пор. В парной! Пойди его достань, а? Я же в парную вашу не ходок! Я правда, велел венику Степана достать… Но, веник в парную дверь открыть не может.

Кир убежал, а Баюн и Катерина удобно расположились на дубовых корнях, наблюдая, как солнце проглядывает сквозь листву.

Кир, едва разглядел Степана в бане. Пара море, от жара дышать сложно, а у Степана глаза стеклянные, и весь колотится. — Эй, пора тебе отсюда. Давай, давай. Пошли. — Кир потянул Степана за локоть. — Стёп, да хорош уже! — никакой реакции. В дверь поскреблись. Кир приоткрыл её и в образовавшуюся щель юркнул посланный заботливым Баюном банный веник, питавший особую привязанность к Степану. Это и помогло. После нескольких ударов веником Степан воспрял и чуть не снес Кира, спешно выбираясь из бани. — Стой! Хоть в полотенце закутайся!

Кир едва успел накинуть на приятеля простыню и остановить у двери в горницу.

— Спасибо! — с трудом выговорил Степан, обматываясь простыней поплотнее. — Как меня этот веник достаёт! Сил нет! Фууух. Катьки там нет?

— Была снаружи. Сейчас не знаю. Пряжка твоя где?

— Понятия не имею. Там, наверное. Только я туда не пойду. Достань, а? — Степан кивнул на дверь бани.

Кир принес Степанову мокрую одежду, с которой снял пряжку-пёрышко. А вернувшись к приятелю обнаружил его в странной задумчивости.

— Степан! Ты чего?

— Да никак не могу избавиться от этого наваждения. Глаза закрою, кажется, опять под воду тянут. И на плечах руки её! Знаешь, она же красивая такая и руки обычные. Ну, как у девушки, девочки. А как за плечи взялась, так это уже и не руки, а ледяные когти какие-то. Холодно так и не вырваться! — Степана опять затрясло. — Не вырваться. Вода вокруг… И так холодно и не вырваться…

Кир понял, что тут дело не в холоде. Он кинулся из Дуба и в один прыжок домчался до Баюна и Катерины. — Идите скорее к Степану. Он не в себе, по-моему.

Баюн обошёл вокруг неловко сидящего на стуле Степана уже раз пять. Наконец вздохнул.

— Катюша, ему самому не справиться. Русалка та, чтоб ей сухо было, сильно хотела его уволочь, в полную силу топила. А сейчас он в страхе тонет, в ужасе. От этого и холодно ему.

— И что же делать? — растерялась Катерина.

— Клин клином, — загадочно сформулировал способ лечения Баюн. — Кир, позови Волка и Жарусю. Лечить будем!

— Котик, а он жив-то потом останется? — осторожно уточнила Катерина, с сочувствием глядя на Степана, плотно завернутого в белую простыню и побледневшего до того, что почти с простыней сливался.

— Ну, я думаю да… Если его на Волка посадить, а потом сбросить, то в полёте он должен в себя прийти, наверное. А потом его Жаруся у земли поймает.

— Наверное, — в тон Баюну продолжила Катерина. — А потом мы его от этого лечения лечить как будем??

— Нууу, это уже второй вопрос. — Баюн начал пристально рассматривать что-то за окном.

В окно впорхнула Жаруся и моментально обрушилась на Баюна с вопросами.

— Почему мальчик не одет? Почему он такой бледный? И молчит? Ой, не молчит? Ой, лучше бы молчал!

Степан начал опять невнятно бормотать про холодную воду.

Бурый, прыгнув в то же окно за Жарусей внимательно осмотрел Степана и презрительно фыркнул на Баюна.

— Не смеши меня. Его успокоить надо, а не пугать. Спой ему, пусть поспит.

— Даа? Умный ты какой! А если будет как с Катериной после того, как её подстрелили? Страх, его пережить надо, а я только усыпить могу.