Каждый за себя, а Бог против всех. Мемуары

Просматривая старые письма Луки, я натолкнулся на волнующие описания его путешествий по Южной Индии, Гоа, Катманду и Джакарте. И рядом с ними я случайно обнаружил кучу писем от фельдмаршала Окелло, с которого я в значительной степени списал главного героя фильма «Агирре, гнев божий». Окелло, осиротевший еще в детстве, был родом из Северной Уганды. Он вырос в жесточайшей нужде, перебивался подсобными работами и впервые пошел в школу с опозданием на несколько лет. Бродяжничал между Угандой и Кенией, где стал учеником столяра. В Уганде отсидел два года в тюрьме за преступление на сексуальной почве; позже Окелло никогда не уточнял, какое именно, и свою вину отрицал. Работал каменотесом, торговцем вразнос, а потом и бродячим проповедником. Будучи все еще очень молодым человеком, он добрался до острова Занзибар, где активно занялся политикой. У него были выдающиеся ораторские способности, и он умело агитировал сельских рабочих. Занзибар на протяжении веков служил крупнейшим перевалочным пунктом работорговли в Восточной Африке, принадлежавшим арабам. Даже в ХХ веке арабы оставались там преобладающей силой, хотя и составляли меньшинство по сравнению с остальным африканским населением. Окелло организовал против арабов повстанческое движение, которое разрослось, хотя восставшие не были обучены и не имели ни оружия, ни денежных средств, ни военной формы. 12 января 1964 года Окелло поднял восстание. В тот момент у него было не больше четырех сотен бойцов, и это была пестрая компания. Поначалу им нужно было оружие, так что они вырвали у дежурного полицейского ружье и штурмом взяли оружейный склад. В последний момент перед нападением почти все солдаты Окелло разбежались, потому что испугались за исход дела. Осталось примерно человек тридцать, которые последовали за ним. Едва ему исполнилось 27, Окелло объявил себя фельдмаршалом и стал самовольно назначать генералов, бригадиров и полковников, и африканцы Занзибара присоединились к его восстанию за считанные часы, возник революционный подъем. Арабский султан успел сбежать на континент на собственной яхте, но и войска Окелло, и само население устроили кровавую резню арабов. На некоторое время Окелло стал знаменит, по крайней мере достаточно знаменит для того, чтобы его имя в западной прессе упоминалось где-нибудь на третьей странице газеты или в рубрике «Коротко о разном». Меня в Мюнхене привлекли его безумные речи, которые транслировала маленькая местная радиостанция. По радио он требовал от главного полицейского комиссара сдаться: «Иначе мне придется прийти самому. Тогда все будет гораздо ужаснее, этого не выдержит ни одно живое существо». Кажется, были сообщения, что он кружил над островом в маленьком самолете, связавшись с радиостанцией через бортовую рацию: «Кто украдет хотя бы кусок мыла или съест хоть одно лишнее зернышко, будет брошен в тюрьму на сто пятьдесят лет!» Султану он поставил такой ультиматум: «У тебя двадцать минут на то, чтобы сдаться. Иначе у нас не будет иного выбора, кроме как стереть тебя с лица земли. Я даю тебе двадцать минут, чтобы ты успел убить своих жен и детей, а потом и самого себя. В противном случае приду я, и я убью тебя, твоих кур и коз, а труп твой сожгу в яростном голодном огне». Персонаж моего фильма Агирре говорит вполне в тоне Окелло:

АГИРРЕ

Я великий предатель, не может быть большего предателя. Кто посмеет даже подумать о бегстве, будет расчленен на 198 кусков, и его станут топтать до тех пор, пока он не превратится в краску для стен.

Кто съест даже одно лишнее зерно маиса и выпьет одну лишнюю каплю воды, будет заключен в тюрьму на 155 лет.

Когда я, Агирре, хочу, чтобы птицы замертво падали с деревьев… значит, птицы падают мертвыми с деревьев. Я – гнев божий.

Земля, по которой я иду, видит меня и дрожит.