Казнь Мира. Книга третья (СИ)

«Иногда болезни Скверны отравляют утробу, иногда рвут нити наследия, а иногда ранят Корни, мешая привести родителям новую душу в земной мир. С тобой приключилось второе. Ты рождён не таким, как твои соплеменники-лиёдарцы. Твои бледность и низкий рост — лишь видимая сторона беды. Скверна оборвала твой род как живого существа».

«И что, ничего нельзя сделать?! Я, Аватар, победил врага Неру и не могу исцелиться!»

«Это не исцелить. Ты рождён таким».

Эллариссэ унесся в свой замок и бил всё, что видел, пока залитые кровью руки не онемели, а боль не стала сильнее злобы. Тогда он опустился на трон и схватился за голову, пачкая и лицо, и руки.

«Как так… как так…»

Наконец, решился. Только Аватар способен на такое. Кому, как ни ему, нужнее всех? Принц или принцесса порадуют этот мир больше, чем дитя какого-нибудь пропойцы, который топит драгоценные годы в вине, но ему повезло быть неповреждённым, а Эллариссэ — Аватару, спасителю мира — нет. Теперь судьба в его власти, он имел право. Разве это стоит дороже замка в облаках?

С тяжестью на душе вернулся в Храм Сердца и подошёл к краю Колодца Творения, в бесконечную глубину которого уходили Корни Мирового Древа. Ближе к Стволу спят нерождённые. Их путь до утроб, где они начнут развиваться и превратятся в Живущих, под силу отследить Аватару. Он вглядывался в нити, изучая их и рассуждая про себя, что нужно срезать ему и забрать себе, чтобы стать отцом. Опуститься ли в Колодец, где истинно он уравняется с Великим Духом и сможет перешивать тела, как вздумается? Воды колыхнулись, будто заманивая. Звали таинственные глубины, откуда вышли материя и энергия. Если Аватар — хозяин второго Мирового Древа, то он имеет право спуститься и побыть немного демиургом.

На водную гладь тихо опустился цветок тюльпана. Неру молчал, хотя мысли Эллариссэ не могли быть для него тайной. Тюльпан погас и теперь походил на обычный, земной. Малая рябь подтолкнула его к траве. Повинуясь неведомому зову, Эллариссэ поднял тюльпан, но никакого, даже самого малого веса не ощутил. Цветок не принадлежал даже Аберону. Вспомнилось иное… как ладонь Неру коснулась лба Эллариссэ, благословляя, тоже невесомо, но ощущалось тепло. Ни один Дух не приблизился к Неру так, как Эллариссэ. А сейчас… будто отчуждение возникло. Эллариссэ помотал головой. Попытался убедить себя, что это лишь цветок, да какое там, если он упал с Кроны Мирового Древа.

Неру не нужны были слова. В тишине Эллариссэ развернулся и покинул Храм Сердца, и шелковая трава разгладилась, забыв следы Аватара.

Очнулся Эллариссэ от боли. Слёзы, катившиеся по щекам, обжигали. Бездумно он хлебнул зелья и укутался мглой как одеялом в холодные лиёдарские ночи две тысячи лет назад. Странно помнить дрожь. Тогда, как и сейчас, вокруг не было ничего, кроме серой мглы. Дворец царя Далара не приветливее пещер.

Солнца бы… даже эльфийский взор, созданный для темноты, потускнел. Пусть тусклое, зимнее, но оно ненадолго коснётся земли, напомнит оборотням, в чьих руках благословение.

«Нет. Пусть посидят в темноте, подумают лучше, кто им важнее: люди на чужой земле или соплеменники здесь. Кто для них всё сделал, а кто пришёл требовать, не имея на то права».

Только вьюга провыла в ответ. Вновь она собирает свои войска, чтобы мстить глупцам. В этот раз Воинам Света не победить. Как только стихнет Шторм, Эллариссэ телепортируется на остров и уничтожит Секиру. А оборотни… в конце концов земли людей опустеют и смогут принять новый народ.

Утешив себя, он сел и закрыл глаза.

«За что отец изгнал тебя?» — однажды спросил Эллариссэ у Мэйджины.

«За письмо, которое я хотела отправить вам. За унизительную просьбу о помощи».

«Бери твой отец на службу эльфов, было бы куда проще, — улыбнулся он и протянул руку стоящей перед ним на коленях принцессе драконов. — А что за просьба?»

«Вы и так знаете нашу беду. О большем говорить не смею».

Её лицо походило на маску. Ни дрожи, ни единого чувства. Смиренный покой. Она бы многое поведала, не будь над ней тени отца, хоть между ним и дочерью были сотни островов.

«Если простое исцеление не помогло, значит, дело в Корнях. Не волнуйтесь, принцесса. Я сделаю всё, что в моих силах».

Тогда он тоже не раскрыл, какая буря разыгралась в его душе. Как на месте Мэйджины видел Лилану, радостно встретившую его из Аберона и помрачневшую на его короткое: «Детей у нас не будет». Но у Нанаян они могут быть, раз зарождаются в утробе.

Нэйджу должен взять Золотую Орхидею. Она поможет, а не Аватар, который ни на что не способен, не ломая чужие судьбы.

Раздался грохот. Эллариссэ вскочил с резвостью, которой от себя не ожидал. Что-то огромное врезалось в склон, и потревоженная гора ответила лавиной. Прежде, чем она накрыла нечто, Эллариссэ встал на её пути. Вал снега разбился о магикорскую стену, тяжесть тысячи слонов выдерживал Аватар, пытаясь всевидящим взором отыскать, то, что ему нужно. Повезло. Стеклянный кокон.