Казни Дьявольского Акра

– А я вам скажу, нужно остаться и драться, – процедила она. – Бегство лишь отсрочит войну с Каулом и даст ему шанс вырастить себе новую армию.

– А нам – понять, как с ним лучше бороться, – вмешался Гораций. – С тех пор как он вернулся, у нас не было времени даже дух перевести, не то что изучить его слабые места, точки уязвимости…

– Он никогда не будет уязвимее, чем сейчас, – сверкнула глазами Нур. – Если вы просто выпустите меня туда…

– Он что, по – твоему, выглядит уязвимым? – возмутился Гораций, тыча пальцем в окно.

Руки и пальцы Каула успели за это время дважды обвиться вокруг дома. Он уже вырос в настоящего великана – интересно, если он еще подрастет, сможет ли проглотить здание целиком?

– Вы никуда не идете, мисс Прадеш, и это не обсуждается! – Мисс Сапсан прожгла Нур взглядом опасно сузившихся глаз. – Вы, возможно, последняя надежда на спасение всего нашего рода, и я не могу позволить вам отдать свою жизнь лишь потому, что страсти и страхи у всех вырвались из-под контроля…

– Вот именно!

В распахнутую дверь вкатилось кресло, которое толкала Беттина. Сидевшая в нем мисс Шилоклювка была бледна как полотно, будто несколько сказанных слов заметно подорвали ее силы.

– Эсмеральда! – вскричала в изумлении мисс Королек. – Тебе полагается отдыхать!

– Я усердно пила кофе нашего милого Перплексуса, – отозвалась та. – Но в таких обстоятельствах я не могу позволить себе спать. И никто из нас. Иначе этот поднятый нами захудалый щит тут же упадет.

– Я полагаюсь на ваше мнение, госпожа, – промолвила мисс Кукушка, кланяясь ей в пояс. – Что, по-вашему, мы должны делать?

Беттина устроила кресло старшей имбрины у камина. Мисс Шилоклювка поплотнее закуталась в шаль и постаралась выпрямиться, что причинило ей очевидную боль.

– Если мы побежим, он все равно, возможно, нас найдет. Если останемся, дадим ему бой и снова проиграем, выжившие будут обращены в рабство и приставлены к адской работе Каула. – Она обвела всех имбрин очень серьезным и весомым взглядом. – Наша обязанность – спасать жизнь подопечных. Но не любой ценой. Каул желает превратить весь мир в кладбище, а нас – в своих палачей. Этого мы допустить не можем.

– Прошу вас! – почти перебила ее Нур. – Я знаю, что делать! Я должна забрать его свет – и на сей раз убежать с ним. Себби не побежала, она так и стояла с ним там…

– Мисс Прадеш, вы должны успокоиться, – осадила ее мисс Шилоклювка. – Я уверена, Юлиус и Себби поняли все правильно. Этот синий свет Каула – почти наверняка ключ к его возрожденной душе. Но все они пытались рубить ветви могущества, а не его корень.

– Но где же этот корень?

– В Библиотеке Душ. Полагаю, именно там берет начало его синий свет. И эта циклоническая половина его «я» – тоже.

– Но попасть туда не…

– Я думала, где-то здесь должна быть дверь, – вставила Нур.

– Она уничтожена, – сообщила мисс Сапсан.

– Значит, на этом наша дискуссия заканчивается, – подытожила мисс Шилоклювка. – Мы отправимся во Флориду. При условии, что Панпитликум можно отремонтировать и стабилизировать – сегодня ему успели причинить некоторый ущерб.

– И сколько времени на это уйдет? – полюбопытствовала Эмма.

– Я уже обсудила этот вопрос с Хароном и мисс Дрозд. Они утверждают, что несколько часов. Так что на этом этапе предлагаю всем, кто не причисляет себя к имбринам, пойти поспать.

* * *

На Акр спустилась ночь. Дневной свет померк в окнах, но зеленый отблеск Одеяла – нет. Оно продолжало окрашивать все вокруг нездоровой, тошнотной бледностью. Газовое освещение не работало – без сомнения, спасибо Каулу, – и Эмма обходила залы и комнаты одну за другой, везде зажигая свечи. Харон, Перплексус и большая часть имбрин трудились в подвале, ремонтируя Панпитликум: мы слышали лязг их инструментов через пол. Тварь, проникшая в дом, когда мы ушли в петлю мисс Крачки, уничтожила не только значительный фрагмент нижнего коридора Панпитликума, разнеся в щепки множество дверей, но и испортила важнейший трубопровод, соединявший комнаты петель с расположенными внизу механизмами. Починка его была делом понятным, сказал Харон, но от этого не более простым… и уж точно не более быстрым.

Каул никуда не делся – он так и торчал снаружи дома. Пел какую-то старую песню на древнем языке – крутил ее раз за разом в течение, наверное, часа: мы слышали его голос сквозь стены – причем такой низкий, что пение выходило подпороговое, почти неслышное… зато ощущаемое. Что это вообще было? Заклинание какое-то? Или психологическая пытка? Или он, наконец-то, полностью и бесповоротно спятил? Пальчики у него тем временем так отросли, что он обернул ими дом уже десять раз. Теперь во все окна было видно только их – тянущиеся во всех направлениях, перекрывающие друг друга щупальца; они медленно шевелились и извивались, как змеиное гнездо. Может, он отчаялся вытащить нас из дома и решил просто задушить?