Кельнская королевская хроника

После этих событий сарацины, учитывая нависшую над ними опасность, укрепили противоположный лагерю крестоносцев берег рвами и дамбами из глины, а также высокими деревянными укреплениями, за которыми они поставили метательные орудия. На реке они затопили суда, а по течению забили сваи, лишив тем самым крестоносцев надежды на переход. Несмотря на это, легат апостольского престола[920], преисполненный желанием осаждать город, настаивал на переходе собранных выше по реке кораблей. И вот, под водительством Христа военные корабли, оснащенные защитными приспособлениями и небольшими надстройками, экипированные вооруженными людьми, прошли через заграждения из затопленных судов. Однако враги, не испугавшись их, тремя шеренгами воинов оказали подошедшим кораблям сопротивление и нанесли им ущерб сплошным градом камней и копий.

Ночью перед праздником святой девы Агаты (5 февраля) Бог, проявив чудо своего величия, вселил в султана Вавилона[921] и в его наместников такой ужас, что султан, оставил лагерь, даже не выстроив египтян в боевые порядки для сопротивления, поняв, что ему остается надеяться только на бегство. Какой-то отступник, отрекшийся от христианской веры и долгое время служивший султану, кричал с берега по-французски, сообщив легату, королю и нашим людям о бегстве врагов. Когда египтяне оттуда убрались, христиане, соревнуясь друг с другом, решительно переправились на тот берег, избежав кровопролития и не встретив сопротивления со стороны неприятеля. Таким образом город оказался осажден со всех сторон. Лагерь беглецов вместе со всеми их судами был разграблен, при этом захватили очень много военного снаряжения. Когда затем прибыли король Корадин[922] с алапинами[923] и с большой военной силой, то враги со свежими силами, воодушевившись, захватили то место, где христианам удалось совершить свою замечательную переправу. В результате они осадили тех, которые сами осаждали город, поставив их под угрозу, и если по божьей воле, в основном немцами и фризами, не был бы удержан первый лагерь[924], находившийся между морем и рекой, то их бы отрезали от гавани и операция оказалась бы в очень большой опасности и неопределенности. Сарацины проявили такое бесстрашие, что в раннее субботнее утро накануне воскресения Очей (9 марта)[925] большое их количество приблизилось к лагерю и даже добралось до самого рва, однако с божьей помощью они были отбиты, понеся тяжелые потери среди всадников и лошадей.

Год 1219

В год Господа 1219 король городов, Иерусалим, казавшийся неприступным, был изнутри и снаружи разрушен[926] Корадином, сыном Сафадина. Все его стены и башни превратились в груды камней, за исключением храма Господня и башни Давида[927]. Сарацины даже подумывали о разрушении знаменитых надгробий и в письме, разосланном в качестве утешения жителям Дамиетты, угрожали совершить это, однако из-за священного страха перед этим местом никто не отважился принять участие в таком действе.