Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Прекрасный пример того, как иностранные фирмы приводили не к ослаблению, а к укреплению институтов, сдерживающих экономический рост, дает Гватемала. Эта страна – одна из тех «банановых республик», которые создала бостонская United Fruit Company. С конца XIX века эта фирма выстроила бизнес по перевозке и сбыту бананов, который, в сущности, и сделал их товаром массового потребления в Соединенных Штатах. Задача контроля качества подтолкнула компанию к вертикальной интеграции и созданию собственных банановых плантаций. В Гватемале и других странах Центральной Америки United Fruit получила крупные земельные концессии и расчистила землю под плантации. Гватемальский диктатор Мануэль Эстрада Кабрера, правивший в 1898–1920 годах, предоставляя концессии United Fruit, рассчитывал, что она не только разовьет экспортную отрасль, но и будет инвестировать в модернизацию, в частности в строительство железных дорог, устройство телеграфных линий и иных объектов инфраструктуры.

Однако диктаторский гватемальский режим вообще не чтил принцип верховенства права, что во многом и объясняло первоначальную бедность этой страны. Итогом колониального владычества Испании стало то, что белое меньшинство владело большей частью земли, а большинство населения (потомки индейцев майя) оставалось необразованным и влачило нищенское и почти что рабское существование. Плантационное хозяйство United Fruit лишь усиливало неравенство и репрессивные практики, присущие социальным структурам Гватемалы, и тем самым вело к дальнейшей «консервации» страны. Компания помогала местному режиму и сама пользовалась стратегической поддержкой американского правительства. Когда в начале 1950-х годов демократическое правительство попыталось провести аграрную реформу, оно было свергнуто в результате переворота, инспирированного ЦРУ, и United Fruit восстановила собственность на земли (Bucheli 2005; Gleijeses 1991).

В результате гражданской войны в 1868 году в Японии к власти пришло правительство, которое разрушило до основания традиционные институты страны и заменило их структурами и законами, призванными стимулировать экономический рост. Япония эпохи Мэйдзи стала редким примером незападного государства, проявившего исключительную способность к впитыванию подобного рода иностранных знаний. Достичь этого результата в значительной степени позволила государственная политика (см. гл. 2 настоящего тома). Выгоду из институтов, введенных режимом Мэйдзи, извлекли предприниматели, создававшие свой бизнес в то время – например, Ятаро Ивасаки, основатель Mitsubishi, и Сакити Тоёда, производитель машин для текстильной промышленности (впоследствии на их основе стартовало автомобильное производство Toyota). Однако было бы неверно считать их успех исключительно результатом поддержки государства (в том числе финансовой). На самом деле Ятаро приходилось мириться с попытками правительства создать ему конкурентов в судоходной отрасли – специально для противодействия его бизнесу (Wray 1984; Yonekura and Shimizu 2010). Скорее, успех этих предпринимателей объяснялся тем, что они учились на примере зарубежных бизнесменов и фирм, с которыми им иногда приходилось сотрудничать, одновременно закладывая потенциал для победы над ними в конкурентной борьбе. Хотя объем ПИИ, поступавших в Японию, был невелик, необычайно большой объем знаний передавался фирмам, принадлежавшим местным собственникам, от таких многонациональных компаний, как Western Electric (Mason 1992; Wilkins 1990).