Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Рычаги контроля, которые предоставляет пирамидальная структура организации, выстроенная на акционерных отношениях финансирования, поражают воображение (Morck, Wolfenzon, and Yeung 2005). К примеру, Хёгфельдт (Hogfeldt 2005) обнаружил, что в Швеции две крупнейшие пирамидальные группы вместе осуществляют контроль над половиной всей совокупной рыночной стоимости страны. Самую большую группу контролирует семья Валленбергов, при этом ее состояние не превышает миллиарда долларов. В Канаде в 1990-е годы пирамидальная бизнес-группа, находившаяся под контролем династии Бронфманов, включала шестнадцать уровней и более 500 корпораций, как зарегистрированных на бирже, так и не зарегистрированных. И снова состояние семьи было относительно скромным, но достаточным, чтобы контролировать верхушку структуры и замыкать на себя контроль над всей пирамидой. Еще одна группа, находившаяся под контролем семьи Набоа, включала в себя практически весь крупный частный бизнес в Эквадоре. Ли Кашин, богатейший человек в Азии, контролирует обширную бизнес-группу, которая не только господствует над всей экономикой Гонконга, но и охватывает громадную массу компаний, ведущих деятельность по всему миру. В Европе, Латинской Америке и Азии горстка подобных структур вбирает в себя значительную часть большого бизнеса каждой страны[86].

Уроки истории

Бизнес-группы занимают видное место в экономической истории, особенно в истории стран второго эшелона индустриализации. Развитие промышленности в Америке после Гражданской войны, особенно в период ее наиболее динамичного роста в начале XX века, осуществлялось прежде всего руками «баронов-разбойников» – магнатов вроде Джона Д. Рокфеллера и Джона Пирпонта Моргана, деловые империи которых состояли из большого числа отдельных компаний[87]. На пике индустриализации в Канаде, так называемого подъема Лорье[88] на рубеже XIX и XX веков, двенадцать пирамидальных групп владели около 40 % активов 100 крупнейших предприятий страны (Tian 2006). В период быстрого роста и успешной индустриализации Японии с 1880-х годов по 1920-е годы ее экономика была организована почти исключительно в форме пирамидальных бизнес-групп, называвшихся дзайбацу (Shiba and Shimotani 1997). Схожие структуры под названием чеболи господствовали в Южной Корее в период ее стремительного развития в 1970-е годы и особенно в 1980-е годы (Bae, Kang, and Kim 2002). Крупные пирамидальные бизнес-группы, изначально строившиеся на основе акционерного финансирования, также играли важную роль в эпоху индустриализации Германии (Fohlin 2007), Италии (Aganin and Volpin 2005), Швеции (Hogfeldt 2005) и других европейских стран, а также играли определенную роль в экономическом развитии США (Berle and Means 1932) и Британии (Jones 2000).

Подобная закономерность свидетельствует о том, что бизнес-группы располагают качествами, особенно полезными в период быстрой индустриализации и поэтому, возможно, являются наиболее оптимальной структурой в условиях неполноты рынков и несовершенства институтов. Однако, с другой стороны, подобные группы доминировали и в государствах Латинской Америки, Южной Азии и других регионов, которым за долгое время так и не удалось достичь статуса мировой державы первого ранга (Colpan, Hikino, and Lincoln 2011). В этой связи вспоминается бразильский афоризм «Наша страна – это страна будущего… Такою она и останется»[89]. Это означает, что на более поздних стадиях развития бизнес-группы могут превратиться в препятствие.

Роль бизнес-групп в индустриализации Японии

Япония, к 1920-м годам превратившаяся в промышленную державу, первой среди незападных стран осуществила успешную индустриализацию[90]. Дипломатия канонерок адмирала Перри середины XIX века разорвала ту изоляционистскую оболочку, которой окружила себя Япония, и обнажила ее относительную слабость и бедность. Придя к выводу, что дать отпор иностранцам можно лишь с помощью иностранных технологий, Страна восходящего солнца послала лучших представителей своей молодежи на обучение и разведку за рубеж. По мере того как реальное положение Японии становилось для нее все более ясным, от прежней самоуверенности не оставалось и следа. Приняв твердое решение запустить индустриализацию, в 1870-е годы японское правительство стало привлекать иностранных экспертов и вернувшихся на родину студентов для организации государственных предприятий во всех секторах экономики, которые рассматривались в качестве ключевых для модернизации страны. В скором времени эти компании растратили все выделенные им деньги, что спровоцировало бюджетный кризис и одновременный крах иены и кредита Японии в Лондоне. Новое либеральное правительство организовало в 1880-е годы первую в мировой истории массовую приватизацию, распродав практически все государственные предприятия. Помня столь горький урок, Япония сохраняла верность либеральному видению государственного управления вплоть до прихода к власти военных в 1930-е годы.