Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Производство инноваций в основном ограничено небольшим числом финансовых центров. Торговля заемными деньгами, ценными бумагами, деривативами и иностранной валютой сосредоточена в немногочисленных местах, которые имеют наибольшую плотность рынка и которые, по сути, постоянно диктуют цену всему остальному миру. Даже самое маленькое преимущество в доступе к рынку или свежим новостям очень высоко ценится в конкурентной гонке, где каждый стремится первым получить прибыль из быстро появляющихся и исчезающих возможностей купить или продать. Кроме того, лишь в небольшом числе точек мира существовало достаточно большое число талантливых специалистов, способных разрабатывать изощренные финансовые продукты, а также организовывать и администрировать сложные сделки и деловые предприятия. Чтобы осуществлять финансовую деятельность такого рода, требовался постоянный и тесный контакт на личном уровне между людьми, которые знали друг друга и пользовались взаимным доверием. Однако, кроме этих центростремительных сил, притягивавших финансовую деятельность к центрам вроде Лондона и Нью-Йорка, вследствие дороговизны ведения там дел, исчисляемой как зарплатами служащих, так и арендной платой за офисы, действовали центробежные силы, выталкивавшие финансовую деятельность на территории с более низкими издержками. Хотя сочетание этих центростремительных и центробежных сил приводило к постоянному тасованию центров финансовой деятельности, общий итог состоял в интеграции этой деятельности в рамках единой глобальной сети, если только этому процессу не чинили препятствия правительства (Carlos and Neal 2011; Cassis 2006). Одно из следствий этого процесса кластеризации и интеграции состояло в том, что олицетворением финансового капитализма стало небольшое число глобальных «сити» – финансовых районов таких городов, как Лондон (лондонский Сити) и Нью-Йорк (Уолл-стрит). В результате этой географической кластеризации финансовый капитализм превратился в явление, крайне далекое от жизни большинства людей (Von Peter 2007).

И такому восприятию способствовали сами финансовые инновации. Они приводили к появлению продуктов, выходящих за рамки понимания широкой общественности, торгуемых на рынках, оборот которых не укладывался в уме обычного человека. Когда в 2008 году случился глобальный кризис, многие были уверены, что всему виной несметное множество сложных деривативов. После краха начали широко обсуждаться издержки и выгоды от финансовых инноваций. В ходе дискуссии, разгоревшейся между двумя видными американскими экономистами, большинство заняло сторону Джозефа Стиглица, который утверждал, что финансовые инновации наносят вред, потому что порождают большие риски. Проиграл дискуссию Росс Левин, подчеркивавший положительные стороны инноваций (подробнее с дискуссией можно ознакомиться на страницах журнала The Economist – см. выпуски между 23 февраля 2011 года и 5 марта 2011 года).

В любой сфере жизни общества инновации внедряются путем постоянных проб и ошибок. В истории можно найти примеры как успехов, так и неудач. Со временем в медицине, науке и технике были выработаны способы проверить, каковы будут результаты инновации, до того, как она войдет в широкое применение (хотя далеко не все риски при этом удается устранить). Однако в случае с финансовыми инновациями таких способов проверки не существует. В том, что касается денег, остается выбор: либо не допускать те или иные инновации, либо разрешить их и ждать, пока они себя проявят. Но здесь встает следующая трудность: поскольку финансовый капитализм развивается очень динамично, ограничения, накладываемые на один вид финансовых инноваций, вызывают эффект их замещения другими. Если не допускать тот или иной вид финансовых инноваций, они поменяют свое направление и форму, так чтобы обойти любые препятствия, возникающие у них на пути. Это может приводить к появлению финансовой системы, которая и не столь эффективна, и не столь стабильна, как система, которая могла бы возникнуть в случае невмешательства государства. Хотя ни одна система не свободна от вмешательства, не только правительственного, но и со стороны контролирующих ее банков и рынков, практически невозможно точно определить, является ли конечный результат наилучшим из возможных. Всякий результат будет хуже оптимального, поскольку будет отражать воздействие со стороны лиц, стремящихся реализовать свои личные интересы и ограничить реализацию интересов других (Beck et al. 2012).

Финансовые продукты