Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Тем не менее во всех странах, перешедших в течение XIX века к той или иной разновидности капитализма, начался экономический рост современного типа. За этим последовал устойчивый рост душевого дохода, продлившийся по меньшей мере до начала Первой мировой войны, а в ряде случаев – до наступления во всем мире Великой депрессии. Тот факт, что капитализм, финансовые рынки и экономический рост современного типа возникли в одно и то же время, конечно, заставляет задуматься, есть ли между этими явлениями связь, является ли она причинно-следственной (и если да, то в какую сторону направлена), а также насколько эти явления устойчивы. Этот вопрос до сих пор открыт – даже несмотря на то, что в начале XXI века, наконец, настал тот момент, когда капитализм, по всей видимости, проник в самые удаленные уголки мира. Конец XX века стал периодом, когда огромное число стран впервые попыталось приспособить капитализм к своим условиям и, таким образом, отведать плоды экономического роста современного типа, которые до них сорвали капиталистические страны. В течение полувека, предшествовавшего 1914 году, капитализм также приобретал глобальный характер, однако развить его помешали события второй трети XX века (см. гл. 1 настоящего тома). Приведет ли бурное развитие капитализма, возобновившееся в первое десятилетие XXI века, к непрерывному экономическому росту во всем мире или же те трудности, о которых говорится в конце настоящей главы, обернутся гибелью капитализма или по меньшей мере его серьезной трансформацией? Для начала посмотрим, почему после Второй мировой войны возобновилось бурное развитие капитализма и к каким противоречиям это привело.

Переход к рыночной экономике, вашингтонский консенсус и копенгагенские критерии

До Первой мировой войны принято было считать, что ключевым фактором успешности американского капитализма была широта его внутреннего рынка, а британского – его глобальный охват, достигнутый благодаря зарубежным и, в первую очередь, колониальным рынкам. Попытки Германии, Японии и Италии повторить эту модель самодостаточной экономической империи в 1930-е годы провалились из-за поражения во Второй мировой войне. Опыт последней положил конец стремлению Германии расширить свой Lebensraum, а Японии – создать «Великую восточноазиатскую сферу взаимного процветания». Сверх того, события послевоенного времени положили конец и колониальным проектам Бельгии, Британии, Голландии, Франции и Португалии, и даже, в позднейшее время, США. После того как европейские державы завершили деколонизацию, должно было пройти по крайней мере одно поколение, прежде чем правительствам в остальном мире стало ясно: успех американского и британского капитализма объяснялся не только размерами рынка. Государства, пережившие войну, также вспомнили уроки конца XIX века: мировой рынок предоставляет даже малым и обделенным природными богатствами государствам возможность выиграть от эффекта масштаба и компенсировать недостаток естественных ресурсов. Итак, всплеск экономического развития капиталистических стран после Второй мировой войны совпал с деколонизацией (см. гл. 10 настоящего тома) и ростом мировой торговли. С другой стороны, Советский Союз и Китай сохраняли закрытость и проводили эксперименты по колонизации своих обширных евразийских пространств под руководством центральных плановых органов и партийных верхов. Советская империя рухнула, хотя империалистический и капиталистический проект Китая, по-видимому, продолжает жить. Эти эксперименты с альтернативными экономическими системами наталкивают на мысль, что наше понимание движущих сил развития капитализма в прошлом, а соответственно, и его развития в будущем, требует пересмотра. Хотя наличие внешних рынков позволяет отраслям промышленности реализовать экономию за счет масштабов производства, очевидно, что острота, с которой ведется борьба за технологическое превосходство внутри этих рынков, – пожалуй, еще более важный фактор устойчивого экономического роста.

Открытость для конкуренции в сочетании со способностью находить финансовые средства были главными факторами, лежавшими в основе непрерывного экономического роста и продвижения капитализма в «золотой век» ведущих индустриальных стран в период с 1950 по 1972 год. К концу 1980-х годов экономисты из МВФ и Всемирного банка, двух международных организаций, больше всего заботившихся о распространении капитализма после Второй мировой войны, резюмировали опыт этих стран в краткой формуле «Вашингтонского консенсуса». Такое название он получил потому, что штаб-квартиры обеих организаций располагаются в Вашингтоне. Странам, желавшим вкусить плоды капитализма, они рекомендовали экономическую стабилизацию, приватизацию и либерализацию. Это были основные условия, которые ставило МВФ при предоставлении кредитов странам, страдавшим от долгового кризиса (главным образом, Латинской Америке в 1980-е годы).