Кембриджский затворник

Рози покивала головой, показывая своим видом, что она слушает весь этот вздор только из приличия.

— Скажи мне лучше, какое впечатление о Сэме у тебя сложилось.

— Ну-у, он, конечно, очень привлекательный. Я теперь понимаю, почему ты на него запала.

Рози посмотрела на нее исподлобья.

— Да хватит, Фрэн. Что ты о нем думаешь, по-честному?

Сложно. Как же ответить?

— Он не такой, каким я его представляла, — медленно проговорила она.

— А каким ты его представляла?

Фрэн пожала плечами, пытаясь подобрать слова.

— Я судила по тому, как ты его описала, и он представлялся мне… попятным. Мистер Коварный Обольститель. А он не такой. Он…

Тупик. Фрэн не знала, что сказать. Быть откровенной — одно, а причинить боль близкому человеку — другое. Неужели следует признаться, что Сэм понравился ей больше, чем кто-либо другой после Шолто?

— Сексуальный? — спросила Рози.

Фрэн поморщилась. Какое-то мерзкое слово.

— Я думаю, да.

— Так и есть. Ты знаешь, Фрэн, до Сэма у меня практически не было опыта общения с мужчинами. Я тебе скажу — в постели это динамит!

— Рози! Прекрасти!

— Почему?

— Потому что об интимной жизни не принято говорить вслух, вот почему. — Это была полуправда. На самом деле Фрэн подумала, что не сможет вынести, если представит себе Сэма с другой женщиной во время интимных отношений. — Смени пластинку, Рози, — проворчала она, — или я откажусь от этой затеи.

— Ну хорошо. — Рози тряхнула головой, чтобы прядь волос, ниспадавшая со лба, не мешала ей смотреть. — А что там с балом?

— Он мне позвонит, когда вернется из Европы. Тогда мы и обсудим все детали. Бюджет, место проведения, — Фрэн зевнула, — и все такое.

— Список гостей?

— Правильно. Основу планирования я могу провести из Дублина, но мне нужно будет иметь и временную базу в Лондоне.

— Живи у меня! — выпалила Рози.

Фрэн покачала головой. После нескольких лет перерыва в их дружеских отношениях совместное проживание может привести к серьезной ссоре.

— Я не могу, Рози, — мягко проговорила она. — И Сэм знает, что ты живешь здесь, не так ли? Конечно, это маловероятно, но представь, что он подумает, если увидит, как я выхожу из твоей квартиры? Все насмарку. Нет, я лучше позвоню маме — у нее много богатых друзей и родственников в Лондоне. Кто-то из них, возможно, планирует отпуск под южным солнышком. Мне хватит и пары недель. — Она посмотрела на палец, который поглаживал в машине Сэм. — Знаешь, Рози, может быть, я вообще уеду из Ирландии.

— Мне казалось, тебе там нравится!

— Мне нравится. Вот только Дублин такой маленький город…

— И ты там натыкаешься на Шолто и его новую подружку?

Фрэн выдавила улыбку.

— Иногда натыкаюсь. — Она быстро встала. — У тебя отбеливатель есть?

— Блондинкой хочешь стать? — опешила подруга.

— Да нет. Отбеливатель, добавить в воду, пол вымыть.

— А-а, вон для чего! — сказала Рози и пошла искать.

К тому времени, когда Сэм Локхарт позвонил ей через неделю, Фрэн уже обосновалась в Лондоне. Один из многочисленных двоюродных братьев мамы уехал на зиму в Австралию к своей дочери, и его огромная, с высоченными потолками квартира в Ха-мстед-вилледж пустовала. Лучшей приманки для ночных взломщиков не придумаешь.

— Он рад-радешенек будет, если ты присмотришь за его жильем, — говорила мама. — Но мне бы тоже хотелось тебя повидать, детка. Когда ты приедешь в Шотландию?

— Думаю, на Рождество.

— А раньше — никак?!

— Мама, осталось всего несколько недель, — как можно более спокойно сказала Фрэн.

— Как дела у Рози?

— Получше. Вес еще скучает по своему Сэму Локхарту.

— Пора бы уж и забыть.

— Все правильно, но иногда сердечные раны заживают очень долго Фрэн намеренно обходила стороной тот факт, что Сэм Локхарт — се новый клиент. Эта информация наверняка озаботит маму; кроме того, у Фрэн было предчувствие, что мать начнет отговаривать ее от мести за подругу.

Последовала долгая тяжелая пауза, а затем — как бы невзначай заданный вопрос:

— Как Шолто?

— Откуда я знаю, мама? У меня с ним нет никаких отношений. Мы разведены, ты же знаешь. Потом, у него новая женщина…

— Я не удивлена.

— Ну ладно, мама, мне надо идти. И Фрэн повесила трубку.

Смешно. Когда узнают, что ты разведена, сразу же спрашивают: «А дети есть?» — и, услышав в ответ, что нет, говорят: «Ну, тогда все нормально». Как будто без детей супружество проходит незамеченным и заканчивается без эмоций… Развод оставил на сердце Фрэн рубец, который все не заживает. И отношение к ней других тоже изменилось после развода. Это заметно по голосу мамы. Голос грустный, тоскующий, разочарованный. Сопереживание несчастью — вот что в ее голосе. И реакция Сэма, когда Фрэн сказала, что разведена, была такая… высокомерная, презрительная, хоть он, конечно, и старался ее скрыть. «Повсеместное явление»… Как будто это какая-то отвратительная инфекционная болезнь. Разведенных много, но вес равно — на всех отметина, как проказа…