Кенийские сафари

Дают о себе знать исторические связи боран с арабизированным Красноморским побережьем и Эфиопией, где уже давно знали огнестрельное оружие. В этих местах боран были первыми африканцами, начавшими применять ружье против слонов, что в прошлом веке сделало их главными поставщиками бивня эфиопским и арабским купцам. Появившись в Кении, эти бесстрашные воины, имевшие к тому же и коней, быстро отвоевали у вооруженных лишь копьями пеших кочевников лучшие равнинные земли. Сегодня в центральной части Северной Кении почти все земли, не покрытые броней лав, но одевающиеся в пору дождей травой-то есть лучшие пастбища в этом районе, — принадлежат им, боран.

Рельеф этого края, представляющего собой чередование неглубоких впадин и сухих, заваленных камнями труднопроходимых лагов, оконтуривающих эти низины, как бы предопределил разобщенность боран, разъединил их на враждующие кланы. Карта страны боран пестрит названиями: равнина Равана, равнина Марам, равнина Шинил, равнина Чоп, равнина Були Дера, равнина Сисиго, равнина Иттирр, равнина… И каждая из них — цитадель одного рода, враждующего со всеми остальными.

Враждуют здесь не обязательно из-за неподеленных пастбищ и колодцев. Для боран самое главное — кровавая месть за смерть соплеменника. Они начинают палить друг в друга и в случае похищения невесты или непочтения к их старейшине. Но чаще всего роды боран враждуют друг с другом по традиции, оттого, что враждовали их деды и прадеды.

Но перед лицом пришельцев боран всегда объединяются. Из своей прародины — района Африканского рога, где боран жили тем, что грабили иноземные караваны, они принесли в Кению традицию набегов. В былые времена боран обирали в основном работорговцев. Потом, когда по землям боран начали двигаться арабские караваны со слоновой костью и эфиопские купцы с тканями, солью и шкурами, боран начали нападать и на них. Если пешие габбра, вооруженные лишь копьями, довольствовались тем, что взимали дань с транзитных караванов, то вооруженные ружьями всадники боран присваивали себе все, что было в караване, кроме жизней его хозяина и погонщиков. Этих отпускали на свободу, нередко даже оставив им пару верблюдов. Так постепенно богатели боран, так постоянно пополнялся арсенал их оружия и увеличивались табуны.

Колониальные границы нарушили прежние маршруты караванных путей, а введенные европейцами законы запретили охоту на слонов. Тогда боран обратили свои ружья против европейцев, против поработителей. Боран никогда не нападали на габбра и рендилле, но не щадили ни одного европейца, отважившегося проникнуть в их страну. Колониальные власти издали закон, запрещающий европейцам в одиночку путешествовать по стране боран. Затем запретили выезжать туда и группам, состоящим менее чем из трех машин, а затем и из пяти. Однако, чем больше европейцев собиралось в одной группе, тем более прибыльную добычу они представляли для лихих всадников. Колониальным властям так и не удалось сделать безопасным передвижение по этим районам. Никто и не пытался преследовать вооруженных до зубов боран в их труднодоступных впадинах.

В независимой Кении правительство объявило незаконным обладание огнестрельным оружием без официального разрешения. Однако кто может проверить исполнение этого закона на равнине Були Дера или равнине Иттирр? Боран без ружья не считают себя мужчинами, невооруженными они стыдятся выйти из дома и отказываются пасти скот.

Редко, очень редко полиции все же удается задержать кого-нибудь из всадников боран. Но среди этих конников необычайно сильно развито чувство локтя и часто это не дает возможности властям распутать клубок. «Мы пришли в Кению из Эфиопии, — говорят захваченные с поличным боран. — А в Эфиопии можно носить ружья. Мы — подданные другой страны, не вам судить нас».

Предпринимаются попытки дать боран новые источники дохода, которые бы возместили им потери, которые они понесут в случае отказа от своих набегов. При мне в Сололо местные власти, созвав боран из соседних стойбищ, агитировали их покончить с набегами и заняться земледелием. Участникам собрания было бесплатно роздано 425 лопат и панг, топора и 230 мешков кукурузы на семена. Пангами и топорами боран остались довольны, но к лопатам отнеслись довольно критически. Когда я был в этих местах, лишь пятьдесят три семьи боран согласились заняться земледелием.

Глава пятая МЕЖДУ ТОТЕМОМ И КОРАНОМ

Граница проходит по меридиану Мояле

Из Сололо до Мояле каких-нибудь пять часов езды. Чем дальше мы ехали на восток, тем реже нам попадались закутанные в белые тоги воины, тем чаще встречались тонкие, как жердь, пастухи в лиловых юбках и огромных пестрых тюрбанах.

Вместо ружей они держали в руках длинные палки; на поясе у них висел кривой нож-симе. Это первый признак того, что мы покидаем земли воинственных западных кушитов и вступаем на территорию их восточных более миролюбивых собратьев.