Кенийские сафари

Несколько раз мы пересекали узкие бурные речушки, текущие в очень глубоких базальтовых ложах. В тех немногих местах, где речная вода заполняла напоминавшие огромные каменные чаши речные заливы, красивые высокие парни поили коров. Одежда их состояла из красной накидки, прическа — из множества косичек, сплетенных сзади в две большие косы, ниже соединенные в одну. На конце косы болтался деревянный цилиндрик. Это были юноши нджемпс — племени, живущего по берегам озер Баринго и Ханнингтон и обособившегося от масаев лишь около ста лет назад. Причиной отделения послужило то, что нджемпс стали заниматься земледелием. Ортодоксально настроенные лайбоны не могли смириться с тем, что целый клан скотоводов «снизошел» до того, чтобы копаться в земле, и перестали считать этих своих соплеменников масаями. Так возникло самостоятельное семитысячное племя нджемпс. Однако обычаи у этих «сектантов» остались чисто масайскими, а что касается одежды, то они даже сумели сохранить ее в более традиционном виде, чем их братья — скотоводы. Раньше, например, каждый уважавший себя моран стремился обзавестись шапкой из львиной гривы. Это был великолепный наряд, оставлявший открытым лицо ниже лба, но закрывавший все щеки и ниспадавший на голые плечи. Масаи, живущие у больших дорог, уже давным-давно продали свои роскошные шапки туристам, а обитающие у берегов редко посещаемых озер нджемпс все еще нередко щеголяют в них. Очевидно, где-то близ Ханнингтона окончилось какое-то торжество, потому что, чем ближе мы приближались к этому озеру, тем чаще нам навстречу попадались юноши в таких шапках или в праздничных нарядах.

Местные жители называют Ханнингтон «птичье озеро» — Маджи-Ндеге. Этот крохотный, но необычайно уютный зеленый водоем, скорее напоминает заросший пруд, хотя генетически входит в семью Великих африканских озер. Его площадь — всего лишь тридцать четыре квадратных километра, глубина даже в дождевой сезон не превышает одного метра. Помимо маловодных речушек, озеро питают многочисленные подземные ключи, а на его топких, заросших папирусами берегах обильны выходы горячего пара и газов. Температура некоторых горячих струй приближается здесь к девяноста градусам. Кенийское правительство в последние годы начинает серьезно подумывать об использовании богатых гидротермальных ресурсов Рифт-Валли, причем первую электростанцию, использующую подземное тепло, планируют создать именно на берегу Маджи-Ндеге.

В клубах горячих паров, поднимающихся из-под земли и задерживающихся вокруг озера благодаря окружающим его лесам, всегда жарко. По-моему, это единственное место в Центральной Кении, где ночью не хочется закутаться в шерстяную одежду. Очевидно, этот удивительный микроклимат и привлекает на крохотное озеро колоссальное количество фламинго. Натуралисты считают, что во всем мире насчитывается около шести миллионов этих голенастых птиц. Из них три миллиона живут в рифтовых озерах Эфиопии и Восточной Африки, в том числе семьсот двадцать тысяч — среди горячих источников Ханнингтона. На других, более глубоких озерах фламинго обычно жмутся к берегам, одевая их в розовый наряд. Сюда же птицы стягиваются на ночь в таком множестве, что покрывают весь водоем. Вот почему со стороны гор утром Ханнингтон кажется багряным, а Баринго — серебряным.

Считают, что фламинго в Восточной Африке не выводят птенцов там, где живут, а отправляются для этого на озеро Натрон — труднодоступный содовый водоем, лежащий на кенийско-танзанийской границе. В период насиживания фламинго застраивают низменные жаркие, покрытые налетом соды берега озера Натрон аккуратненькими холмиками — гнездами из ила и перьев. На верху каждого такого холмика лежит по одному яйцу. Сидят на них фламинго только ночью, а днем доверяют их жарким лучам солнца.

На озере же Накуру, где поселилась самая богатая в мире колония фламинго, я никогда не видел ни одного гнезда: матери прилетают туда с уже взрослыми птенцами. Считают, что над Накуру слишком часто собираются облака и родителям пришлось бы сидеть там на яйцах и в дневное время. Над озером Ханнингтон облака тоже не редкость, но большинство птиц не улетают отсюда, высиживая яйца на месте. Быть может, недостаток солнечных лучей компенсируется здесь теплом выбивающихся из-под земли паров.

Ближе к вечеру Питер, потерпев неудачу с ужином из яиц фламинго, неприятно пахнущих рыбой, отправился в соседнюю енкангу за свежей козлятиной.

Вернулся Питер очень скоро. Вместе с молодой козой он привел с собой еще и трех мужчин-нджемпс. Это были хозяева козы, которые, как они сами сознались, в течение всего дня мечтали выпить пива. Поэтому за деньги козу они продавать наотрез отказались, а запросили шесть бутылок «Таскер». Таковое в багажнике у нас оказалось, и бывшие владельцы козы, открыв бутылки зубами, уселись рядом со мной и принялись потягивать любимый напиток.