Кенийские сафари

Поездка была не совсем обычной. Каждое утро мы приезжали на военный найробийский аэродром Истли, садились в военный самолет, летели час-другой над песками, приземлялись опять-таки на военный аэродром, смотрели новостройки, говорили с людьми, слушали местных руководителей — военных, летели дальше, снова приземлялись на песке и снова летели. Поздним вечером мы возвращались в Найроби, чтобы на следующее утро вновь подняться из Истли. Ни в одном из северных городков не было гостиниц. Да и, как объясняли власти, оставаться в них на ночь было не совсем безопасно из-за набегов «шифта».

Это было настоящее «открытие» кенийского Севера. Возвращаясь тогда домой, из пекла сомалийских пустынь в Найроби, я не ложился спать, а садился писать дневник. Хотелось ничего не забыть: кто знает, когда еще откроются ворота в этот мир, где старое и новое, как нигде, рядом.

Тогда я записал:

«По выжженным солнцем улочкам Исиоло веселыми стайками носятся песчаные смерчи. Песок хрустит на зубах, забирается за ворот белой рубашки, по неопытности надетой в это отнюдь не легкое путешествие, за несколько минут сплошным слоем покрывает лист блокнота, на котором написаны эти строчки. Шофер поминутно открывает дверь машины, чтобы взглянуть на дорогу: истертое и исцарапанное песчинками ветровое стекло работяги — лендровера уже давно превратилось в матовое и через него виден лишь красноватый диск солнца.

Скрежет тормозов — и шофер, воздев руки к небу, начинает вспоминать аллаха. Дорогу перегородил белый верблюд — одна из особенностей здешних мест. Он в сонном оцепенении пытается поддеть длинной губой валяющуюся в дорожной пыли колючку перекати-поля, не обращая никакого внимания ни на рев нашей машины, ни на крики невесть откуда взявшейся толпы.

Эта толпа — настоящая «коллекция» народов, населяющих Кению. Небольшой городок — центр сомалийских земель — Исиоло расположен как раз в том месте, где сходятся границы Расселения трех основных этнических групп Африки. К югу от Исиоло живут земледельцы банту, к западу — воинственные скотоводы-нилоты, к востоку — кочевники кушиты. Город как бы вобрал в себя неповторимый аромат обычаев, традиций и культур этих народов. Ни в одной стране Африки банту, нилоты и кушиты не живут вместе. И очень мало где в Африке за час полета можно попасть из прохлады, которой провожает путешественника зеленый, цветущий, умытый дождем Найроби, в пыльную жару, что царит над Исиоло. Поэтому Кения — самая интересная страна в Африке. Калейдоскоп ландшафтов. Столпотворение племен и народов. Этнический вавилон.

Вот идет, завернувшись с головы до ног в черную паранджу, женщина кушитка из племени аджуран, которой Коран запрещает показывать лицо чужим мужчинам. А навстречу, через дорогу, погоняя перед собой стадо коз, бредет девушка из племени рендилле. Весь ее наряд состоит из набедренной повязки и бесконечных ожерелий из бисера и медной проволоки, покрывающих почти все руки, шею и ниспадающих на груди, вымазанные для блеска бараньим жиром. На бойком перекрестке курчавые мальчишки-школьники из принадлежащих к группе банту племен меру и эмбу обсуждают, как решить трудную задачу. А поодаль, в тени стройной финиковой пальмы устроились степенные, напоминающие арабских халифов сомалийские старцы в разноцветных тюрбанах. Они ведут неторопливую беседу, неодобрительно поглядывая на городскую молодежь, в обнимку прогуливающуюся у входа в ночной клуб.

Разные нужды заставляют этих людей приходить в Исиоло. Одни хотят продать на рынке свой урожай — арахис, фасоль, тыквы, другие — купить нехитрые предметы африканского быта, третьи — просто посмотреть на каменные дома и блестящие машины, с трудом пробирающиеся через живую стену людей, верблюдов и надрывно кричащих ишаков. В последние годы Исиоло превратился в крупный центр Северной Кении. Не имея средств и кадров для открытия школ, больниц и просветительных центров в кочевьях, отделенных друг от друга десятками километров пустыни, правительство Кении поощряет создание крупных центров просвещения и здравоохранения в отдельных городах, обслуживающих внутренние сельские районы. Одним из таких центров и стал Исиоло, где в школе-интернате учатся и живут дети, съехавшиеся сюда со всех концов провинции, и где больница обслуживает жителей самых отдаленных деревень.

— А что нового произошло за годы независимости в экономике края? — спросил я у комиссара Исиоло, еще молодого, военной выправки африканца, никогда не расстающегося с изящной эбеновой палочкой, служащей здесь символом власти.