Кентуки

– Can we speak in english?[5] – спросил мальчик.

Могли-то они, разумеется, могли, но каким образом должен был отвечать мальчику Марвин? На что тот рассчитывал?

И тут в другом мире отец позвал Марвина и добавил, что зовет его ужинать уже второй раз.

– Я что, должен за тобой подниматься?..

Но на самом деле отец уже поднимался. Лестница скрипела под его шагами. Марвин выключил кентуки, а потом сразу же и планшет. Закрыл учебники и разложил свои вещи в том порядке, в каком ожидал увидеть их отец.

Ужинали они в гостиной под включенное радио. Стол был слишком велик для них двоих, поэтому женщина, ведущая хозяйство, складывала скатерть в несколько раз и накрывала только один край стола, туда она и ставила приборы. Она говорила, что это придает трапезе интимность, что за столом каждый должен иметь возможность передать хлеб любому из сотрапезников. Но за тем столом, за который садился каждый вечер Марвин, особенно если работало радио, отец никогда никому хлеба не передавал.

Когда с ужином было покончено, отец поднялся в кабинет, так как там зазвонил телефон. И только тогда Марвин вспомнил про аккумулятор. Никогда раньше он не отключался от своего кентуки, не посадив того прежде на зарядное устройство. А ведь кентуки гулял уже много часов и не подзаряжался дольше обычного. Мальчик понял, что, если никто не поможет дракону до того, как он, Марвин, снова вернется к нему, скорее всего, включить кентуки больше никогда не удастся.

– Ты не заболел, Марвин? – спросила женщина, собирая со стола тарелки.

По дороге в свою комнату он на секунду застыл перед дверью кабинета. Она была приоткрыта, и Марвин стал подсматривать за отцом, стараясь, чтобы тот его не заметил. Отец склонился над бумагами, поставив локти на стол и подперев голову кулаками. Планшет лежал совсем рядом с ним, индикатор мигал на стопке книг, показывая, что прибор включен.

* * *

Грегор продал двадцать три “заранее установленных соединения кентуки” – так он называл свой товар в объявлениях. Он и сам еще не мог до конца поверить в успех начатого им дела. Некоторые соединения продавались менее чем за сутки. И если откинуть те, что уже ушли, оставалось еще пятьдесят три открытых соединения. Грегор предлагал потенциальным клиентам заполненные таблички: город, социальная среда, возраст “хозяев”, род занятий людей из их ближайшего окружения. Он фотографировал с экранов пейзажи и снимки тоже прилагал к объявлениям, тщательно проверяя, чтобы в кадре ни в коем случае не появились “хозяева”, зато пытался по возможности достоверно сообщать, какого типа жизненный опыт может дать каждое соединение.

Отец постучал в дверь. Потом вошел, стараясь двигаться как можно тише, поставил стакан йогурта с ложкой в нем на письменный стол и так же бесшумно исчез. Когда Грегор поблагодарил его, отца рядом уже не было. Сын мигом проглотил йогурт. Либо отец использовал какой-то другой рецепт, который оказался лучше прежнего, либо дал себя знать голод, ведь на самом деле Грегор не ел уже много часов. В нынешние времена все происходит слишком быстро, и Грегор сомневался, что его бизнесу суждена долгая жизнь – вот-вот какая-нибудь поправка к закону уничтожит возникшую там в этом месяце щель. Но пока с “Планом Б” все получалось лучше некуда. Да, лучше некуда, и если ему удастся поработать еще хотя бы несколько месяцев, он сумеет накопить довольно много денег.