Хаджи

Мужские качества шейха Валид Аззиза, главы племени Ваххаби, были легендой. Возраста его никто в точности не знал; говорили, что он родился во время знаменитой Гражданской войны в Америке. Много раз он оставался вдовцом и каждый раз заменял покойную еще более молодой женщиной, лишь бы она достигла детородного возраста. Последней его жене не было и двадцати, ему же перевалило за семьдесят, и в следующие десять лет она принесла ему целый выводок детей. В живых были еще две другие жены и несчетное число наложниц. Он служил суррогатом мужа многим вдовам племени, и они с радостью приходили в его палатку. Суммарная продукция Валид Аззиза составляла что-то около двадцати пяти сыновей и столько же дочерей. Благодаря родственным бракам его дети были цементом многих альянсов. Его сыновья и дочери составляли основу кланов Ваххаби и обеспечивали ему продолжение лидерства.

Продажа дочерей служила Валид Аззизу прибыльным источником дохода. Если у человека хорошие деньги, можно купить хоть дочь султана. Он знал точную цену всем своим женщинам. Знал он и то, как сохранить белую монетку на черный день, приберегая тех своих дочерей, за которых дали бы самую большую цену.

Рамизе было шестнадцать, отличный возраст для замужества, и оно несомненно принесет больше всего лир. Главные виды были на сына главы одного известного клана. К несчастью, как выяснили старые кормилицы, у Рамизы в младенчестве была та же кормилица, что у мальчика, и о браке таким образом не могло быть и речи. Кровь — это уж ладно, ведь большая часть арабской расы — это родственники, женившиеся на родственницах. Но молоко — совсем другое дело.

У хаджи Ибрагима было все, что нужно человеку в жизни: сыновья, большой дом, послушная жена и быстрый конь. Все же он был не совсем доволен. Агарь вполне оправдалась перед ним, но Ибрагим, казалось, становился все крепче по мере того, как его жена уставала. После Ишмаеля стало ясно, что больше она не родит детей. У него было четыре сына, но трое не доставляли ему радости, а Ишмаель был еще слишком мал, чтобы о нем судить.

В тесноте деревни труднее держать любовниц, чем на свободе бедуинского лагеря или в лабиринтах города. От случая к случаю он навещал Лидду, чтобы попрыгать с проститутками, но это его никогда не удовлетворяло.

По случаю похорон своего дяди, брата шейха, Ибрагиму довелось оказаться во владениях племени. Там он и увидел Рамизу. Валид Аззиз не настаивал на том, чтобы женщины носили вуаль, кроме как в присутствии чужих. А кроме того, шейх ведь делал бизнес на продаже своих дочерей и не имел ничего против того, чтобы перспективный поклонник обратил свой взор на лица самых красивых.

Хаджи Ибрагим послал своего брата Фарука для переговоров о девушке. Предупредив, что «Валид Аззиз все эти годы не правил нашим племенем, потому что он не может отличить мула от лошади», Фарук, всегда старавшийся услужить брату, пообещал ободрать шейха в этой сделке.

Шейх догадывался о цели визита Фарука, но не был уверен, какая именно из дочерей ему нужна. В своем воображении он назначил цену за каждую из них. Перед тем, как приехал Фарук, он и старейшины прикинули, что хаджи Ибрагим родился до наступления нынешнего столетия. Значит, ему около пятидесяти лет. И Валид Аззиз пришел к выводу, что хаджи Ибрагим порешит на одной из его старших дочерей, которая все еще может рожать детей, но меньше годится для продажи.

Фарука пригласили в маленькую личную палатку шейха, куда он сматывался от семейного гвалта в больших палатках. Фарук с шейхом обменялись воспоминаниями о недавних схватках с муфтием и о победах в боях — соль мужских разговоров. Когда подоспела пора обсудить личные вопросы, Аззиз отпустил свою пару черных рабов. После долгого хождения вокруг и около было деликатно произнесено имя Рамизы. Старика это застало врасплох, и он затеял хитроумную игру, превознося достоинства других своих дочерей.

— Бесполезно, дядя, — сказал Фарук, — Ибрагим охвачен страстью. В ее глазах он увидел лазутчиков еще больших красот.

Аззиз крепко задумался. Решение следует принять с учетом многих соображений. Племя пережило скверные времена. Многие лучшие воины убиты в схватках с муфтием. Союз с хаджи Ибрагимом не повредил бы. Другие нужды тоже были настоятельны. Требовались деньги на семенное зерно. Несколько его верблюдов вдруг состарились, охромели или обтрепались. Когда британский военный персонал рыскает по пустыням Негева и Синая, трудно заниматься искусством контрабанды. Нескольких его лучших контрабандистов убили или посадили в тюрьму. Из-за войны плата была высокой, многие сбежали из племени, чтобы работать на британскую армию. Большинство из них отсылало зарплату обратно в семью, но некоторые сбежали в большие города. Его собственный сын сбежал и стал гомосексуальной проституткой в Яффо.

Будет ли у него лучшее предложение, чем то, за которое готов сейчас платить хаджи Ибрагим?

— Рамиза — безупречная драгоценность, — промолвил он, хватаясь за сердце.

Фарук понял этот жест как знак начала торга.

Шейх хлопнул себя по голове и неистово замахал руками.