Хам и хамелеоны. Том 2

Не прошло и двадцати минут, как Николай — без пальто, в одном костюме — появился на пороге квартиры. Нина бросилась к мужу. Не произнося ни слова, он испытующе уставился ей в глаза. За его спиной маячил Филиппов. Бесцеремонно отстранив обоих, Филиппов проник в квартиру, быстро обошел ее всю, после чего приблизился к фигуре на диване и без малейших эмоций, словно ежедневно сталкивался с подобными ситуациями, приложил пальцы к горлу раненого, прощупывая пульс, наклонился, оглядел пропитанную кровью рубашку и похлопал Вереницына по плечу.

Белее простыни, Николай то изумленно глазел на полураздетую хозяйку квартиры, которая сидела в кресле и безразлично смотрела в стену, то на жену. Но Нина словно не замечала его.

— «Скорая помощь»… Надо вызвать «скорую», я же просила! — спохватилась она.

— Вызвали. Уже едут, — сухо сказал Филиппов.

Продолжая внимательно осматривать комнату, он подобрал с пола складной зонт, валявшуюся под ногами книгу…

— Вы когда сюда приехали? — спросил он.

— Во сколько?

— Да. Точное время назовите.

— Не знаю. Тридцать — сорок минут прошло.

— Видели, что произошло?

— Я Коле сказала… Он ворвался, этот человек. Она… она выстрелила случайно. Не знаю, как это было. Меня еще не было. Я пришла, всё уже было так. Она сидела… как сейчас сидит, а он…

— Вы что-нибудь трогали, перемещали?

— Где?

— В квартире.

— Нет. Я взяла только его телефон, но сразу же бросила.

— К оружию прикасались? — Филиппов показал в угол.

— Нет-нет… — Нина испуганно замотала головой.

Что-то быстро обдумывая, Филиппов обходил шагами комнату, разглядывал каждый угол.

— Откуда пистолет, вам известно? — спросил он.

— Это его… — Нина кивнула на раненого Вереницына. — Она жила у него и, когда переезжала, с вещами, кажется, пистолет попал к ней.

— Николай Андреич, можно вас… — Филиппов глазами указал на дверь в кухню, увлек туда ошарашенного Николая, прикрыл за собой дверь и что-то вполголоса объяснял ему.

Вернувшись в комнату, Филиппов произнес:

— Ну вот что, Нина Сергеевна… Вы здесь вообще ни при чем. А подруга ваша защищалась. Да и не помнит она ничего. Всё очень быстро произошло… Барышня, можно вас попросить! — обратился Филиппов к Аделаиде.

Та встала и, словно в помешательстве, медленно приблизилась к нему. Филиппов схватил ее за руку и, не церемонясь, втащил в кухню. Перегородив спиной вход, он резко спросил:

— Кто стрелял и зачем? Говорите начистоту! Кто и зачем?

Адель что-то испуганно зашептала. Потом из груди у нее опять вырвался визг. Развернувшись, Филиппов вдруг размахнулся и с силой ударил ее ладонью по лицу.

Удар был такой силы, что Адель отлетела в сторону. Послышался звон посуды.

Нина влетела в проем двери:

— Вы что… что вы делаете?! — закричала она.

— Николай Андреич! Ради бога, уведите ее… Пусть не кричит, — холодно потребовал Филиппов и, схватил Адель за запястья, выворачивая ей руки.

Вырвавшись от него, Адель вновь закрыла лицо руками. Из носа у нее текла кровь, левая сторона лица на глазах стала опухать. Но она вдруг успокоилась.

— И, чтобы всё было ясно… Сожитель ваш рукоприкладствовал, угрожал вам и вашему сыну, пытался изнасиловать, разорвал на вас одежду. Вы не знали, как спастись, — продолжал Филиппов. — И, главное, никакой отсебятины. Излагайте всё, как есть, — обращался он уже к обеим. — Оружием огнестрельным пользовались когда-нибудь? — спросил он Аду. — Отвечайте, нет времени ждать! Нюни потом будет распускать…

— В школе, — произнесла Адель.

— Что в школе?

— Из винтовки стреляла на НВП.

Лицо Филиппова перекосилось от отвращения. Казалось, еще слово, и он бросится на Аделаиду с кулаками.

— Как вы смогли выстрелить, если не знаете, как пользоваться пистолетом?

— Я не знала, что он заряжен… Схватила, держала в руке… А он полез.

— Вы воспользовались оружием в целях самообороны. Так это и есть, я уверен. Вам всё ясно?

— Я должна еще что-то сказать, — произнесла Нина и замолчала.

— Говорите! — подстегнул Филиппов.

— Ада, когда переезжала от него, забрала одну его папку. Он угрожал ей, шантажировал. Она думала, что так сможет защититься.

— Какую папку?

— С бумагами.

— Что-то важное?

— Кажется да.

— Украла, что ли?

— Просто взяла, с вещами.

— Он пришел за этими бумагами, так?

Нина ответила молчанием.

— Где они?

— Ада, где папка?

— В морозилке, — насилу выговорила Аделаида.

Филиппов исчез на кухне и тут же вернулся в комнату с покрытым инеем целлофановым пакетом. Выпотрошив из пакета содержимое, он уточнил:

— Это?

Адель закивала головой.

Филиппов сел и стал сосредоточенно просматривать бумаги, поднося листки к настенному бра. После чего, спрятав отобранные бумаги за пояс брюк сзади, он повторил только что сказанное:

— Он приехал и требовал своего. Полез с кулаками, ясно? Так и скажите… Что всё это даст, не знаю, — добавил он, встретив взгляд на Николая. — Но это единственный выход. Я хочу, чтобы все это зарубили себе на носу.

Николай и Адель согласно кивнули. И словно спохватившись, Николай презрительно отвернулся в сторону.