хамелеон

«Да поможет Бог тому, кто перейдет ему дорогу, — подумал Джон. — О, черт. Да поможет Бог мне».

Примечания:

*Синдром Мюнхгаузена — симулятивное расстройство, при котором человек симулирует, преувеличивает или искусственно вызывает у себя симптомы болезни, чтобы подвергнуться медицинскому обследованию, лечению, госпитализации, хирургическому вмешательству и т.п.

**Кальвинистская трудовая этика - религиозно обоснованная доктрина о добродетельности труда, необходимости работать добросовестно и усердно. Уилкс имеет в виду, что Шерлок работал не покладая рук, забыв о своей натуре, природе Стража и, соответственно, естественных потребностях.

От переводчика: чтобы проиллюстрировать испуг Джона, когда он увидел духовного хранителя Морана, советую кликнуть сюда

По прибытии в Тауэр Морана и его людей ждала хорошая новость: из всей команды он был наиболее совместим с Призраком и, при желании, мог забрать свой приз. Да они что, издеваются? Разумеется, он хотел его! Настроение его резко поднялось. Моран издал возглас ликования и победно вскинул кулак, а его команда заворчала от недовольства. Затем он поправил берет и побежал трусцой к лифту, который доставит его в комнаты для бесед. О них ходило много слухов, но прежде никому из его команды не удавалось увидеть их. В конце концов настал его черед оказаться за их закрытыми дверьми!

Но когда Морана от его товарищей отделяли две двери и двадцать пять метров коридора, сомнения закрались ему в душу. Даже несмотря на распиравшие его грудь волнение и нетерпение (как будет пахнуть его Проводник? Каким он будет на вид, на ощупь, на вкус?), он ощутил укол разочарования. Конечно же, он был благодарен Хоупу за то, что тот его выбрал. Черта с два он на блюдечке вручит Призрака другому Стражу. И, судя по всему тому, что о нем говорили, ему достался дьявольски сильный Проводник. В глазах любого Стража он был лакомым кусочком. Моран светился от гордости и радости: теперь он станет завершенным и наконец-то, наконец-то, наконец-то, после всех тренировок, сможет схватить проклятых террористов. Казалось бы, все идеально, но…

Его все равно терзало чувство обиды на Уилкса, который посчитал его недостаточно способным для того, чтобы выследить Призрака самостоятельно, и передал это задание другому Стражу. Но обиду перевешивала злость. Это должна была быть охота всей его жизни. На ее фоне поблекло бы даже то, как он убил медведя из арбалета. С добровольно пришедшей в Тауэр Проводницей, робкой и покорной, не было бы никаких хлопот. Но как восхитительно бы это было: гнаться за Проводником по городу, задействовав все свои чувства, весь свой ум и тщательно отточенные навыки… Особенно, если бы в конце охоты под ним был пригвожден к земле некто столь притягательный, как Призрак. Он многое потерял, лишившись возможности поохотиться на него.

Ко всему прочему, от того, что какой-то посторонний Страж поймал Проводника, а потом, и глазом не моргнув, отдал его Хоупу, Моран чувствовал себя так, словно ему вручили объедки.

Почему все так сложилось? Почему Уилкс решил, что Себастьян не справится с задачей? Почему они поручили найти Призрака этому… чудику («консультирующий Страж» — это что еще за фигня?)? Что он умел такое, чего не умел Моран? Да он же лучший среди своих сверстников! Сильный, смелый. Для свободного Стража у него были чертовски обостренные чувства. И по утрам он принимал совсем небольшую дозу гуанидина, чтобы снизить восприимчивость к очень уж резким раздражителям.

И вот наконец двери лифта медленно-медленно открылись, и он зашел внутрь.

Почти мгновенно все сомнения выветрились у него из головы, потому что — о, Господи — металлическая кабина была пропитана лучшим запахом на земле. Запахом Проводника. Его аромат завис в лифте, словно густой туман. Проводник — его Проводник — был совсем недалеко, изнывая от желания заключить связь. Рот заполнился слюной, руки уже чесались. К аромату Проводника примешивался букет запахов, немного портивших картину: страх, отчаяние… Разочарование, гнев, печаль. Но они лишь подлили масла в огонь, подстегнув инстинкты Морана.

Он пришел, чтобы спасти, успокоить и избавить его от всех этих мерзких ощущений. Воображение нарисовало ему образ Проводника, расслабившегося в его крепких руках, убежденного, что теперь все будет хорошо, ведь Моран с ним. Радующегося, что отныне они вместе. До чего же приятной была эта иллюзия.

Двери лифта раскрылись в малой части коридора. Моран не мог подавить глупую улыбку. Даже не зная номера нужной комнаты, он вычислил, откуда исходил запах. Он остановился перед электронным замком, приложил палец к сканеру и замер в ожидании. На этом этаже была установлена серьезная система безопасности, и требовалось отправить запрос для получения доступа в комнаты. На секунду Моран заволновался, вдруг сегодняшний дежурный покинул пост, чтобы поужинать, и ему придется, как дураку, торчать в коридоре, или даже стучаться в дверь. И помоги им бог, если какой-нибудь проклятый бюрократ умудрился разрушить его шанс произвести хорошее первое впечатление.