Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование

Подойдя к качелям, Кристен удивленно заметила, что Ханна выбрала не «взрослые» качели, а забралась – с большим трудом – в корзинчатое сиденье для малышей.

– Ты давно из них выросла, – сказала Кристен.

– Знаю. Раскачай меня, пожалуйста.

Кристен нагнулась, подтолкнула сиденье. Ханне пришлось поджать ноги, чтобы они не волочились по земле. Она решила, что похожа на кузнечика, и сказала об этом маме, и они обе рассмеялись. В тишине смех звучал странно.

Кристен все сильнее и сильнее раскачивала качели, пока не вошла в ритм, а Ханна летала вверх и вниз, а потом у мамы устали руки, и пришлось остановиться.

Ханна не распрямляла поджатых ног, дожидаясь, пока качели не остановятся самостоятельно. Потом наконец встала, ухватилась за цепи и вылезла из корзиночки.

Когда Ханна подошла к маме, та посмотрела на нее, стараясь скрыть печаль во взгляде, и сказала:

– Нам сюда уже не вернуться.

– Знаю.

– Я испортила эту историю, Ханна. Она сломалась. Я больше не могу ее чинить.

– Но ты ведь и не хочешь, правда? Ну… если бы могла.

– Назад вернуться невозможно. – Мама заплакала. – Так не бывает. Извини. Здесь было очень хорошо.

– Знаю. Это очень грустно. Но сюда приятно заглянуть, даже если нельзя остаться.

Мама горестно кивнула, а Ханна наконец удостоверилась в том, что подозревала с того самого момента, как они сюда попали, но о чем она не хотела думать, в последний раз качаясь на качелях.

Она поглядела на вершину горок и увидела, как там возникают черные тени. В остроконечных колпаках.

Все несбывшиеся мечты. Ветер, который сдувает твой дом. Теней пока было всего четыре, но Ханна знала, что их скоро прибавится. В голове звучали гудящие, жужжащие шепотки. Звук Биг-Сура. Аура Падших. Скрытые течения. Наши поступки.

– Нам пора уходить, – сказала она маме.

– Не торопись. Можно еще…

– Нет, нельзя.

Тени появлялись одна за другой. Они больше не замирали на вершине горок, а уверенно двигались вперед по лужайке, будто загоняя добычу в ловушку.

Мама заметила взгляд Ханны и тоже посмотрела в ту сторону.

– Что это?

– Это «пора уходить».

Они торопливо пошли по тропинке.

– Куда теперь? – испуганно спросила Кристен. – Я не хочу больше лезть в окно.

– А у нас больше не получится. Его нет. Мам, мы уже не вернемся в тот дом.

Одиннадцать теней собрались вместе. Гудение стало громче. Ангелы повторяли свои имена, будто колдовские заклинания. Хотели заставить людей действовать по своему наущению, потому что без людей боги – всего лишь пустые слова и устаревшие идеи.

– Но…

– Пойдем.

Ханна схватила маму за руку и побежала. Кристен спотыкалась, ковыляя на полуоттаявших ногах, но постепенно прибавляла шаг. Вдвоем они помчались по гравийной тропке, мимо высоких деревьев, где воздух был мягок и ласков, как дыхание на лбу, когда тебя целуют на ночь.

Ханна бежала все быстрее и быстрее, и мама не отставала. Тропинка вела к отвесному обрыву, туда, где на месте променада и океана простиралась пустота.

– Куда мы бежим? – задыхаясь, спросила Кристен.

– Ты мне веришь? – сказала Ханна.

– Да, но…

– Мы уходим.

Они подбежали к краю обрыва, Ханна крепко схватила маму за руку, чтобы она не вырвалась, и в конце тропинки они вдвоем прыгнули в облако.

Глава 50

Едва они покинули парк, Позади схлопнулось. Как только Ханна мельком увидела устройство истории взрослых, частью которой была сама, и озарила ее ясным светом детства – он, конечно же, не проникает во все тени, но сияет очень ярко, – то Позади, как кот, откашливающий комок шерсти, исторгло из себя всех, кого туда затянуло, и его границы сомкнулись со звуком, подобным раскату грома.

Дедушка и папа Ханны (который готовился дернуть тормозной рычаг, боясь, что «Гигантский ковш» вот-вот развалится) с огромным облегчением увидели, что в первом вагончике ролокостера снова появились люди. Ханна, Кристен, тетя Зои. И белка, которая быстро ускакала. Во втором вагончике сидел Дьявол, а ему в загривок крепко вцепился Ветроцап.

Папа Ханны изо всех сил дернул рычаг аварийного тормоза, вся огромная конструкция содрогнулась и задребезжала, вагончики замедлили бег и, совершив последний круг по горкам и петлям ролокостера, подъехали к посадочной площадке, где наконец остановились под градом заклепок и шурупов. Все выбрались на площадку, обнялись и, смеясь, вышли на променад.

А там им преградили дорогу четверо.

Перед ними стоял чемодан с Машиной жертвоприношений. В руках у Нэша был пистолет.

– Так, теперь можно сделать по-хорошему, а можно по-плохому, – сказал Нэш, наводя дуло на дедушку. – Лично мне хочется, чтобы ты выбрал по-плохому.

Ханна заметила, что вокруг, на крышах ларьков и магазинчиков, появились одиннадцать темных фигур. Наблюдали. Выжидали. Она чувствовала их уныние и ненависть, такую невыносимо тягостную, что от нее мутило. Ясно было, что их совместная мощь так велика, что Дьявол не может расправиться с вооруженным типом. Наверное, он сейчас вообще ничего не мог сделать.

Она поняла, что вот-вот настанет конец света.

– Я тебя знаю, – сказал Дьявол. – Склад в Майами.

– Точно, – кивнул Нэш. – Ты решил, что я для тебя слишком хорош. Или слишком плох.