Хаос: отступление?

…до тех пор, пока одна пуля не попала мне в бедро как раз в тот момент, когда хот-дог, не снижая скорости, резко вильнул, и мы выпустили надувные куклы в импровизированной бейсбольной форме. Надувные куклы улетели назад, и я увидел, как одна из них попала в мотоциклиста в том месте, где красная бандана была подвернута под его круглый белый шлем; отпустив ручки управления, он начал кувыркаться, а я почувствовал, как кровь стекает у меня по штанам, словно пуля прошла мимо кости и попала в артерию, и я выругал себя за то, что забыл прихватить с собой гигантскую бутылку с кетчупом, чтобы поливать из нее народ, так как в роли фальшивой крови кетчуп смотрится забавнее всего; тут Рикки Артесян забрался на крышу третьей из пяти машин, которые теперь нас преследовали, и поднял большой телевизор с плоским экраном, на котором было написано «ТЫ СДЕЛАЛ СВОЙ ВЫБОР РОК ВРЕМЯ РАСПЛАЧИВАТЬСЯ». И еще одна пуля пронзила мой бок как раз в тот момент, когда хот-дог сделал еще один резкий поворот и мы исчезли в туннеле, оставшемся после заброшенного проекта расширения станции «Бэк бэй» линии Т.

Хот-дог остановился в темноте, наткнувшись на повалившиеся ржавые стальные балки, одна из наших изношенных покрышек лопнула, и вся машина покосилась на одну сторону, а наша группа поддержки принялась маскировать хот-до на колесах камнями и досками. Жанель вылезла из кабины и подошла ко мне, чтобы показать запись в Vumble[41] с безумным количеством пуль, которые мы только что получили, и циклически повторяющийся видеоматериал, где я швыряю бейсбольные мячики в красных бандан.

Заметив, что кровь течет из моей ноги и бока, Жанель попыталась меня уложить. Лишь тогда пришло сообщение от Салли, которая все еще руководила съемками из удаленной точки: «Они не заглотнули наживку». Банданы стояли по свою сторону линии и не пытались преследовать нас через армейские баррикады, как мы надеялись.

Я ускользнул от Жанель – что было нетрудно для такого скользкого типа, как я, даже сейчас, – и вскочил на велосипед Зеппа. До того как кто-нибудь успел попытаться меня остановить, я уже возвращался по аппарели тем путем, каким мы сюда пришли, мимо людей, пытавшихся закрыть и замаскировать вход в туннель, и выскочил из темноты на свет дня. Промчавшись достаточно близко от Рикки Артесяна, чтобы встретиться с ним взглядом и швырнуть свой последний бейсбольный мячик – уже полностью покрытый моей собственной кровью – в его костюм в тонкую полоску. А затем я развернулся и, пригнув голову, снова рванул по склону в направлении Сторроу-драйв, даже не оборачиваясь, чтобы проверить, следует ли кто-то за мною.

Мой телефон разрывался от сообщений, но я не обращал на него внимания. Я уже почти добрался до верхней точки, полный мыслей о Хорасе Бертоне и всех позабытых милых людях, которые были чересчур доверчивы. КПП представлял собой скопление бледных пятен, располагавшихся на уровне земли, и стаи мужчин и женщин с головами скорпионов, копошащихся вокруг величественной мехи и группы автомашин горчичного цвета. Я уже ничего не видел, концентрация внимания исчезла вместе со зрением, ноги соскальзывали с педалей, но я все равно продолжал на них нажимать до тех пор, пока не оказался достаточно близко, чтобы швырнуть последнее ограниченное издание рекламных бейсбольных мячей, отведя руку назад и сделав самый энергичный бросок в своей жизни.

Но тут у меня кончился завод. Я почти достиг бетонного барьера, когда Рикки и другие банданы преодолели подъем и выскочили на линию огня. Я не увидел, что произошло потом; прежде чем проползти остаток пути до своего укрытия и потерять сознание, я лишь ощутил запах дыма и пороха, да краем глаза заметил человека с чем-то красным на шее, который упал на четвереньки и пятился назад.

* * *

Когда ко мне вернулось сознание, я находился в концлагере, где чуть не умер – сначала от ран, потом от жесточайшей дизентерии, в которую трудно поверить. Я больше никогда не видел Салли, но видел наш последний фильм – видел всего лишь раз, он был записан на одном старом ноутбуке (эта дама по имени Шари записала смонтированный фильм на своем жестком диске перед тем, как Интернет накрылся медным тазом, и с тех пор люди копировали на флешки «Чудака с бейсбольного стадиона», когда имели доступ к электроэнергии).

Финальный эпизод «Чудака с бейсбольного стадиона» заключался в том, что солдаты и красные банданы дырявили друг друга пулями до тех пор, пока не перешли к рукопашной, и я должен сказать, что фильм начисто утратил линию повествования, связанную с Хорасом Бертоном, бейсболом или попытками возродить профессиональный спорт в Америке, не говоря уже о том, что комедийный эффект, который создавали все эти молотящие друг друга тела, был в лучшем случае минимальным.

Фильм заканчивался посвящением:

«Року Мэннингу. Человеку, который научил меня, что важно не то, что ты упал, а как приземлился. С любовью, Салли».

Джейк Керр [42]