Харизма [СИ]

  В детстве я всегда спала с включенным ночником. Знаете, у меня был этот забавный ночник, похожий на космическую ракету, в которой, в подсвеченной оранжевым жидкости, плавали квадратные блестки. В детстве я боялась Буки, который доберется до меня, стоит блесткам в ракете осесть на дно. Иррациональный страх, впивающийся клыками в загривок.

  Только полюбуйтесь: мне двадцать четыре и я вновь сплю с включенным светом, только теперь я знаю на все сто скотских процентов, что в темноте что-то есть - что-то, по сравнению с чем старина Бука нервно курит в углу. Как сказала Соня: 'Быть взрослым паршиво'. Детка была права.

  Итак, вторая ночь при полной иллюминации. Я выставила будильник и свернулась калачиком под одеялом. Вскоре в прохладу сна соскользнуло все, кроме улыбки поп-короля, но и она потом подернулась дымкой и с тихим 'пуф' взорвалась.

ГЛАВА 20

  Я упала на больное колено, вскрикнула от удивления и боли и попыталась сесть, выпутаться из ловушки одеяла. Холодный пот выступил на коже. Я сидела на полу, таращась выпученными глазами по сторонам, словно вот-вот ожидала увидеть приснившееся мне во плоти и крови. Или в чем бы там ни было.

  Проблема в том, что я не помнила свой сон. Да, я была напугана, очень напугана. И не могла вспомнить чем. Замечательно.

  Осторожно привстав, я села на край кровати. Колено пульсировало в такт сердцебиению. Что-то прилипло к нижней губе и подбородку. Я поднесла руку к лицу и смахнула два комочка земли на серую штанину. Потребовалось все мое олимпийское спокойствие, чтобы не закричать.

  Зазвонил телефон. Из-за чрезмерного освещения и зашторенных окон невозможно было сказать, сколько время. Сейчас могла быть как глубокая ночь, так и ранее утро. Мое субъективное настаивало на том, что спала я не больше семи минут. В действительности прошло семь часов: ядовито-салатовые черточки сложились в 06:01 утра.

  Суббота, выходной у половины города, рабочий день у Харизмы Реньи. Ей-богу, если кто-то скажет мне 'проснись и пой', я взбешусь.

  Я нашла блеющую трубку.

  - Алло, - я прокашлялась и повторила: - Алло. Слушаю.

  - Я думал над сложившейся ситуацией.

  Под 'сложившейся ситуацией' голос из динамика наверняка имел в виду тот факт, что кое-кто вчера не смог спустить курок и сделать меня чуточку мертвой. Совершенно определенно именно это и имел в виду.

  - Доброе утро, Багама. - Я не знала, что сказать, и остановилась на 'добром утре'. Не так уж плохо для той, кто в двадцать четыре падает с кровати. Лаконичность в начало седьмого утра - моя сильная сторона.

  - Выход один: добраться до них прежде, чем они доберутся до нас.

  - Ты сказал 'нас'.

  - Я провалил заказ. Да, нас.

  Выходит, на моей стороне Багама? Нет, постойте, глупости! Не на моей - на своей. Он спасает свою спину, в первую очередь. Однако заметьте: не я, а он произнес это пошлое 'мы'.

  - Надо было довести дело до конца, Багама, и проблем бы не было.

  У кого-то из соседей громко работал телевизор, но до меня доносилось сплошное 'бу-бу-бу': визгливо бубнила женщина, ей вторил низкий, сердитый мужской бубнеж. Согласна, самое время для телевизионного 'мыла', в котором герои только и делают, что падают с лестниц, играют свадьбы и теряют память.

  - Да, - согласился он, - но тогда я бы остался без чтеца. Кажется, ваши тарифы не такие уж и мародерские, - в трубке забулькало нечто, отдаленно напоминающее смех, - госпожа Реньи.

  Теплые слова от благодарного клиента в кожанке как у меня и с Богом в сердце.

  Ноги были ватными, колено пульсировало. Зуб на зуб не попадал. Я отложила телефон и встала.

  Багама сказал, что надо добраться до Зарипова и его закрытого клуба прежде, чем они доберутся до нас. То есть до меня и до Багамы. Теперь это значит 'мы'.

  Я была профи в словесных баталиях, могла уложить человека на обе лопатки на мате под присмотром тренера на курсах по самозащите. Но я никогда, никогда никого не убивала.

  Взмывающее и опадающее 'бу-бу-бу' действовало на нервы.

  Первый на сегодня клиент записан на одиннадцать утра. Люди не любят вставать рано по субботам. Ну неужели? Я думала лечь и поспать еще часик-полтора, но весь сон выступил на моей коже холодной испариной. И я не придумала ничего лучше, чем собрать сумку и поехать в Спортивный Клуб. Почему-то пара-тройка стометровок этим утром не звучала для меня приговором. Плавание поможет абстрагироваться.

  Я быстренько приняла душ, смывая с себя холодную испарину, после чего залепила царапины пластырями. Выше антисептических пластырей появились никотиновые и кофеиновые - скорее, по привычке, чем из соображений 'новый день - все с нуля'. Синяк над бровью зацвел. Не девушка, а мечта боксера.

  Соседи, тонированные иномарки, наемники, кириллы, - мое дефиле оставило всех равнодушными, и слава Богу. Тучи вились низко-низко у верхушек тополей. Я застегнула кожанку на молнию и подняла стойку, чтобы сохранить тепло. Офисные доспехи и все для плавания я сложила в сумку. На мне были мешковатые спортивные штаны на резинке и замшевые ботинки - самый 'писк' для рубрики в модном глянце: 'Лунатики на улицах города'.