Харка, сын вождя

На западе на фоне темно-синего ночного неба чернел силуэт Скалистых гор. Уинона смотрела на вершины. Туда поскакали ее отец и брат, когда Сыновья Большой Медведицы изгнали своего вождя.

Девочки тихо сидели рядом. Они любили это место на берегу, закрытое рощей и плоскими прибрежными холмами, где их не было видно ни от вигвамов, ни от табуна. Им хотелось быть вместе, в стороне от людей, потому что сердца их переполняла боль.

— Что говорит Унчида? — спросила наконец шепотом Белая Роза. — Как она считает — придут пауни или нет?

— Унчида молчит.

Белая Роза вздохнула:

— Четан думает, что они придут.

Четан, семнадцатилетний вожак отряда Красных Перьев, потерял отца, а потом и приемного отца и теперь жил у овдовевшей матери Белой Розы.

— Скоро Большая Охота на бизонов, и пауни обязательно попытаются прогнать нас отсюда до начала охоты. Так он говорит. А ты как думаешь?

— Что толку думать? У нас больше нет вождя.

— У нас есть Старая Антилопа и Старый Ворон.

— Конечно.

Уинона опустила голову.

— Это хорошо, что мы постимся, Уинона. Духи гневаются на нас. Надо их задобрить. И Вакан-Танка, Великая Тайна, увидит, что мы тоже хотим что-нибудь сделать.

— Да.

Девочки опять замолчали. Но возвращаться в вигвамы им не хотелось.

— Послушай! — сказала вдруг Уинона.

Белая Роза прислушалась и, ничего не услышав, пожала плечами.

— Пошли назад! — торопливо прошептала Уинона. — Это мог быть разведчик пауни!

Но в тот же миг девочки испуганно вздрогнули, увидев человеческую фигуру, которая, как ящерица, метнулась в их сторону. Белая Роза хотела вскрикнуть, но Уинона вовремя зажала ей рот рукой.

Человек, так неожиданно вынырнувший из темноты, уже сидел рядом с ними.

— Харка! — почти беззвучно произнесла Уинона.

Она чуть не задохнулась от волнения.

— Вы знаете, что пауни сейчас будут здесь?

— Нет. Но…

— Молчи. Я ухожу. Вы меня не видели, поняли? Бегите скорее к вигвамам и передайте Унчиде то, что узнали от меня. Я все сказал. Хау!

В следующее мгновение он исчез. Девочки невольно подумали, не приснилось ли им все это. Но тут же взяли себя в руки и помчались к вигваму «Четырех концов света». Ворвавшись внутрь, они в один голос крикнули:

— Пауни идут!

Все вскочили со своих постелей. Никто не спрашивал девочек, откуда им это известно. Ясно было, что они не могли такое придумать сами.

Шонка, пятнадцатилетний юноша, и даже Харпстенна, еще мальчик, схватили оружие и выскочили из вигвама.

— Пауни!

В мгновение ока все стойбище было на ногах. Старый Ворон, отец трех братьев, именуемых просто сыновьями Ворона, который должен был возглавить воинов, стоял на площади у столба и громко отдавал приказания. Воинам надлежало занять позицию в роще и обстрелять врага из луков, если он приблизится. Женщинам и детям велено было оставаться у вигвамов. Уинона и Белая Роза стояли перед входом в вигвам вождя, тесно прижавшись друг к другу, и наблюдали за происходящим. Они увидели, как вернулись три разведчика и поспешили к Старому Ворону с донесением.

— Откуда идут пауни? — спросил он их.

— Мы их не видели, — ответили они растерянно.

— Вы… их не видели?.. Слепые глаза, глухие уши? Кто же сообщил о их приближении?

— Мы не знаем.

Старый Ворон в гневе отвернулся. Но ему некогда было предаваться досаде на нерадивых разведчиков и продолжать допытываться, кто подал сигнал тревоги: уже послышались воинственные крики врагов, а на рощу посыпались горящие стрелы. Враги находились на другом берегу ручья. Они могли, не подвергая себя опасности, поджечь рощу и прерию южнее ручья и выкурить огнем и дымом воинов из рощи, а женщин и детей из вигвамов, и те сами побежали бы под их стрелы. Это понимали даже маленькие девочки.

В роще уже вспыхнул огонь. Гасить его было нечем: берег простреливался вражескими стрелами. Многоголосый рев пауни говорил об их многократном численном превосходстве.

Старый Ворон свистнул в сигнальный свисток и крикнул:

— К лошадям! К лошадям!

Несмотря на вопли пауни, воины услышали его приказ и бросились к табуну. Лошади находились на восточной стороне луга, и девочки с ужасом наблюдали жуткую картину: лошадей при виде огня охватила паника. Воинам пришлось вскакивать на них, чтобы они не унеслись прочь. Свора собак уже пересекла ручей и скрылась в ночной прерии. Пауни, по-видимому, поняли, что происходит в табуне дакота. На их стороне тоже раздался сигнальный свисток, и их вождь заорал:

— Не подпускайте этих койотов к лошадям! Не подпускайте их к лошадям!