Харка, сын вождя

Появился олень. Это был не мощный вапити[11], а гордый белохвостый олень с необычными, загнутыми вперед рогами в двенадцать ветвей.

Он, пока еще не почуяв опасности, пошел по лесу по протопанной им самим тропе. У обнаженных корней дерева, на котором сидел Харка, он на мгновение остановился, поднял голову и принюхался. Потом двинулся дальше. Вот он поравнялся с кустами, где прятался Маттотаупа.

Настал момент, который решал исход охоты.

Маттотаупа молниеносно выскочил из засады, но животное заметило опасность на долю секунды раньше, чем тот ожидал, и бросилось прочь, на луг. Маттотаупа помчался вслед за ним. Мышцы его ног, благодаря верховой езде без седла, постоянным упражнениям в беге и утомительным культовым танцам, были так хорошо развиты, что ему мог позавидовать любой атлет. На короткой дистанции он не уступал в скорости даже мустангу.

Олень пересек луг. Маттотаупа уже почти догнал его, и в тот момент, когда животное замедлило бег перед стеной деревьев, Маттотаупа прыгнул вперед и ухватился левой рукой за рога. Его мускулы вздулись. Правой рукой он занес нож для удара.

Харка затаил дыхание.

Маттотаупа неимоверным усилием отогнул голову оленя назад, тот встал на дыбы, чтобы сбросить с себя врага, но в ту же секунду в шею ему вонзился нож. Олень упал.

Харка с трудом подавил ликующий вопль. Маттотаупа тоже выразил свою радость молча: он вытащил нож из шеи оленя и торжествующе поднял его вверх. Солнце хлынуло через лес на луг и ярко осветило фигуру победителя.

Харка стал слезать с дерева, но на полпути не выдержал и, просто спрыгнув, бросился к отцу. Они молча, одними глазами, выразили свою радость и гордость за успех.

Олень быстро испустил дух. Для них это была роскошная добыча. Маттотаупа сразу же начал разделывать тушу. Харка, который не мог ему помочь, так как у них был только один нож на двоих, сделал то, чего еще никогда не делал: от голода он стал пить кровь оленя. Отец дал ему мозги, печень и сердце, которые можно было есть сразу. Харке казалось, что он еще никогда не ел с таким аппетитом. У него три дня не было во рту ничего, кроме листьев, травы, кореньев и воды.

Наконец Маттотаупа сказал:

— Теперь надо отнести все это наверх, в наше убежище, к лошадям!

Он отрезал голову оленя и, выпустив из нее кровь, дал ее Харке. Сам он взвалил на плечи тяжелую тушу.

Обратный путь показался им очень тяжелым. Подъем был крутым, а лес труднопроходимым. Маттотаупа изнемогал под своей ношей. Он обливался потом, сердце его бешено колотилось. Голод и чрезмерные волнения последних дней заметно ослабили его. Но ему было стыдно признаться в этом и перед самим собой, и перед сыном, и он тащил оленя без отдыха вверх по склону, медленно переставляя ноги и рискуя в любую минуту рухнуть под тяжестью своей добычи.

Только у самой границы леса он позволил себе передышку и бросился на землю. Харка тоже сел и, обхватив колени руками, принялся рассматривать оленьи рога с двенадцатью острыми концами.

— Что мы из них сделаем, отец?

— А ты сам как думаешь?

— Из них можно сделать много полезных вещей. И даже если оставить их как есть, их можно использовать как оружие против зверей и даже против людей.

— Ты прав. Мы подумаем, для чего они могут нам пригодиться и как их лучше всего использовать. Нам, например, нужны наконечники для копий. Древки мы прямо сейчас найдем и вырежем. Ты сможешь еще что-нибудь нести?

— Смогу.

— Нам нужно лыко, чтобы привязать наконечники к древкам.

— Мы можем использовать для этого жилы оленя.

— Жилы нужны мне для лука.

— А из чего мы будем делать наконечники для стрел? Из костей или из камня?

— Из камня. Если найдем подходящие камни. Займись-ка этим!

Они сидели у ручья, бежавшего сверху, дождем рассеивавшегося по отвесной скале и вновь собиравшего свои воды чуть выше границы леса на широкой каменной осыпи. Харка, сидевший спиной к горе и лицом к лесу, повернулся, лег на живот, опершись на локти и подперев подбородок ладонями. Глядя на каменную осыпь, он понял, что отец уже успел здесь осмотреться. Он перебрал несколько камней и наконец нашел то, что искал, — острый кремневый камень.

— Вот этот подойдет!

— Здесь можно найти много таких камней.

Харка встал и медленно пошел по осыпи, устремив взгляд на землю. За полчаса он набрал две пригоршни подходящих камней, многие из которых уже были почти готовыми наконечниками для стрел. Кроме того, он с гордостью вручил отцу большой плоский камень с острыми, как нож, краями. Тот внимательно осмотрел находку, попробовал пальцем острые края.

— Это будет нож. Хау! Возможно, он уже и был когда-то ножом.

Вернув камень Харке, он встал.

— Ты пока отдохни, — сказал он, — а я вырежу стрелы, копья и ручку для ножа, а заодно поищу лыко. Палицы нам тоже не помешают.

Харка был рад возможности наконец немного отдохнуть. Уронив голову на руки, он проводил взглядом отца, но вскоре глаза его закрылись сами собой, и он уснул. Он очень устал за последние дни.