Хармонт

Ян обернулся. Чероки был жив, грудь вздымалась от дыхания, вспухали и лопались пузырьки крови на губах. Яна передёрнуло, когда он перевёл взгляд на лицо напарника, превратившееся в уродливую гнойную маску. Тогда он вновь дал по газам, и через пять минут пригородные одноэтажные домики остались позади. Начинались рабочие кварталы, мрачные сутулящиеся люди жались к стенам домов, собирались в группки на перекрёстках, но полиции и военных видно ещё не было. Не сбавляя скорости, Ян погнал к центру. Пролетел по мосту, за которым начинались деловые кварталы. Прямо по ходу полицейские разворачивали заставу, по их суетливым, беспорядочным перемещениям легко было догадаться, что полицейских недавно подняли по тревоге с постелей, и ни рядовые копы, ни начальство ничего ещё толком не знают.

Ян с визгом притормозил, свернул, огибая заставу, в переулок, снова свернул, потом ещё и ещё. Центр города был охвачен паникой. Кто-то неразборчиво орал в мегафон слова команды, кто-то недвижно стоял, воздев к небу руки, толпы людей беспорядочно сновали по тротуарам. Где-то заполошно, истерично голосила женщина, а с колокольни местной баптистской церкви летел, вонзаясь в барабанные перепонки, отчаянный гуд набата.

Ян сам плохо понимал, как удалось добраться до клиники Каттерфилда. Здесь, в отличие от городских служб, работали чётко и слаженно. Завывая сиреной, непрерывно подкатывали машины неотложной помощи, санитары сноровисто перегружали пострадавших на носилки и бегом тащили в здание клиники. Джеймс Каттерфилд по прозвищу Мясник, взъерошенный, расхристанный, не успевший вставить искусственную челюсть, самолично распоряжался во дворе.

- На второй эташ, - шамкал мясник проносящимся мимо него санитарам с носилками. - В реанимацию, срошно. Этого к доктору Дшекшону. А этот мошет пока подошдать.

- У меня в машине пострадавший, - выскочил из “Понтиака” наружу Ян. - Эй, кто-нибудь…

- Что с ним? - подбежал санитар.

Ян замялся, бормотнул “извините” и бросился к владельцу клиники.

- Я привёз человека, - понизив голос, быстро проговорил он. - Из Зоны.

Объяснять Мяснику, что означает “привёз человека из Зоны”, было не надо.

- Што ш ним?

- Ожог “жгучим пухом”. Сплошной нарыв вместо лица.

- Понял, - Мясник поймал за рукав пробегающего мимо санитара. - Двое с ношилками. В операционную, шиво! - он обернулся к Яну. - Шем шобираетесь платить?

Ян охнул, его пробило холодным потом. Хабар, который лучший специалист по нечеловеческим заболеваниям человека охотно брал в качестве гонорара, унёс с собой Сундук.

- Я рассчитаюсь, - поспешно забормотал Ян. - Доктор, поверьте, у меня есть чем, но не с собой, так получилось.

Джеймс Каттерфилд хмыкнул.

-Ладно, запишу на ваш шшёт, - сказал он. - Клишка?

- Д-джекпот, - запинаясь, в первый раз в жизни произнёс Ян дурацкое амбициозное прозвище, которым наградили его напарники.

- Шлыхал, шлыхал, - Мясник похлопал Яна по плечу, повернулся и стремительно зашагал к зданию. - Зайдёте завтра, - на ходу бросил он через плечо и скрылся в дверях.

Карл Цмыг, 29 лет, предприниматель

К полудню паника в городе улеглась. Карл, стоически выдержавший шквал телефонных звонков с вопросами, докладами и истериками, кликнул Сажу.

- Меня нет, - сказал он устало. - Заболел, ушёл в запой, для самых настырных - умер. Исключения - только информация особой важности, это по сотовому. Остальные идут в… - Карл хмыкнул, - в общем, пускай обращаются к Носатому.

- Хорошо, Карлик. Не волнуйся, Карлик. Ты, Карлик, можешь идти.

Новоиспечённая секретарша водворилась в кабинете и придвинула к себе телефонный аппарат. Карл благодарно поцеловал приёмную дочь в макушку, слетел по лестнице в холл и в первый раз за день облегчённо вздохнул.

Пожалуй, пора затеять реорганизацию, думал Карл, выбравшись из дома в сад и с неудовольствием разглядывая обнажённую Дину, как ни в чём не бывало загорающую у бассейна. Слишком много я на себя взял и явно перестал справляться. И Носатый тоже едва справляется, при всей его феноменальной памяти и деловой оборотистости. Нужно ввести промежуточные звенья, вот что. Создать буфера между многочисленными партнёрами, просителями, жалобщиками, старинными знакомцами и управляющей структурой… - Карл щёлкнул пальцами, подбирая слово, - пускай будет организации. Не дело, когда бордельная мадам обрывает телефон и вопит “Карлик, у нас тут такое!”, стоит подвыпившему клиенту расколотить зеркало в будуаре или дать по соплям какой-нибудь девке. Также не годится, что его запросто навещает любой бездельник, которому взбрело в голову, что общество Карла в данный момент ему, бездельнику, необходимо.