Хдеб насущный

«…лучше приехать побыстрее. В квартире. Я сделала то, что вы сказали, и осталась здесь. А теперь они пришли за мной. Те, кто убил Чарли. Они снаружи, на пожарной лестнице. Они ворвутся сюда, как только наберутся решимости.»

Раздался звук бьющегося стекла, и наконец на плёнке появились три, возможно, четыре разных голоса:

«Отойди от телефона!»

«Держи, смотри!»

«Она…»

«Она у меня!»

Элизабет закричала. На плёнке раздался щелчок — вероятно, телефонную трубку вернули на подставку, — а затем послышались звуки потасовки, возможно, опрокинутого стула, быстрые шаги по линолеумному полу. С калитки у перил на входе в отдел Мейер Мейер, вернувшийся со стаканчиком кофе и сырной датской булочкой, спросил: «Что происходит?»

«Тихо», — сказал Хоуз.

Элизабет всхлипывала. Послышались звуки удара чего-то твёрдого о человеческую плоть.

«О, пожалуйста, нет.»

«Заткнись, сука!»

«Держи, возьми её за ноги!»

«Пожалуйста, пожалуйста.»

Она снова закричала — длинный, леденящий кровь крик, от которого в отделе затряслись поджилки у пятерых опытных детективов, видевших и слышавших всякие ужасы. Послышались новые удары, теперь уже в такт — методичное избиение девушки, уже потерявшей сознание.

«Ну же, хватит.»

«Держи, отвали, ты её убьёшь!»

«Валим, валим.»

«Что это?»

«Давай убираться отсюда, чувак.»

Раздался звук убегающих шагов, звон стекла — вероятно, осколки вылетели за окно. Чувствительный микрофон уловил стон с пола кухни, а затем наступила полная тишина.

Киссман выключил диктофон.

«Как вы думаете, сколько их?», — спросил Хоуз.

«Четверо или пятеро», — сказал Олли. «Трудно сказать.»

«Я чего-то не понимаю», — сказал Карелла, нахмурившись. «Проверишь это для меня, Мартин?»

«Куда перемотать?»

«Там, где один из них говорит что-то об убийстве.»

Киссман перемотал плёнку и нажал на кнопку проигрывания:

«О, пожалуйста, нет.»

«Заткнись, сука!»

«Держи, возьми её за ноги!»

«Пожалуйста, пожалуйста.»

Испуганный крик девушки снова раздался в комнате, и снова мужчины сидели безмолвные, как дети, не знающие о ночных чудовищах. Они снова слушали беззвучное избиение и ждали следующего голоса на плёнке:

«Ну же, хватит.»

«Держи, отвали, ты её убьешь!»

«Валим, валим.»

«Останавливай здесь», — сказал Карелла, и Киссман выключил магнитофон. «Я не понимаю этих инструкций.»

«Каких инструкций?»

«Парень говорит кому-то держать её и одновременно отвалить», — говорит Карелла. «Это не имеет смысла.»

«Он продолжает кричать это на протяжении всей записи», — сказал Киссман.

«Что ты имеешь в виду?»

«Требует держать её. Он всё время говорит одному из других парней держать её.»

«На этой плёнке много шума», — сказал Олли. «Может, мы не так слышим?»

«Нет, это звучит громко и отчётливо», — сказал Хоуз. — «Он кричит „держи“, и в этом нет никаких сомнений.»

«Вам не кажется, что они молоды?», — сказал Киссман.

«Некоторые из них.»

«И звучат по-чёрному, это точно», — сказал Олли, и Хоуз нахмурился, но Олли, казалось, не заметил.

«Прослушаем эту часть ещё раз, ладно?», — сказал Карелла. «Про убийство.»

Киссман нашёл место на плёнке, и они снова и снова воспроизводили одно предложение, внимательно вслушиваясь в него, ища смысл в кажущемся противоречии: «Держи, отвали, ты её убьешь! Держи, отвали, ты её убьешь! Держи, отвали, ты её убьешь! Держи, держи, держи, держи, держи, держи, держи…»

«Это его имя!», — сказал Хоуз, внезапно поднимаясь со стула.

«Что?», — сказал Олли.

«Холдер! Джейми Холдер!» (от английского hold, означающего держать — примечание переводчика)

Все трое пошли в клуб вместе — Олли Уикс, потому что официально убийство Хэррода было его; Карелла и Хоуз, потому что официально убийство Рирдона было их. Кроме того, когда выходишь против неопределённого количества хулиганов, не помешает иметь много огневой мощи.

Помещение клуба находилось в подвале жилого дома на Северной Двадцать седьмой улице. Найти помещение клуба не составило труда, поскольку полицейские 83-го участка вели активное досье на все окрестные уличные банды, и звонок Олли в его собственный отдел сразу же указал на штаб-квартиру «Древних черепов». Стоя в подвальном коридоре у входа в клуб, они прислушались к тому, что происходит за дверью, и услышали внутри музыку и несколько голосов, мужские и женские. Они не стали стучать, не стали утруждать себя формальностями: здесь они имели дело с людьми, которые, возможно, совершили убийство и нападение. Толстяк Олли ударил ногой в дверь, и Карелла с Хоузом влетели в комнату прямо за ним, держа наготове пистолеты. Двое молодых людей, стоявших у проигрывателя, повернулись к двери, когда она распахнулась. Парень и девушка, сидевшие на диване у стены напротив двери, вскочили на ноги, как только детективы вошли. Ещё две пары танцевали рядом в отдельных затенённых углах. Они тут же повернулись в сторону незваных гостей и прекратили танцевать, но не расходились. В дальнем конце комнаты была ещё одна дверь. Олли быстрым шагом направился к ней и пинком распахнул её. На кровати лежали обнажённые юноша и девушка.

«Вставайте!» — сказал Олли. «Оденьтесь!»

«Что это ещё такое?» — спросил один из парней возле проигрывателя.