Хедвиг совершенно не виновата!

– Папа сказал, что тебя надо проучить, – сообщает он, встретив Хедвиг на площадке у забора.

Хедвиг хочет пройти, но Альфонс преграждает путь.

– Хватит, пусти! – просит Хедвиг. В горле растёт ком.

Альфонс качает головой. Он улыбается. Но это не добрая улыбка.

– Сейчас я тебе задам, – говорит он и замахивается.

Хедвиг в последнюю секунду уворачивается. Она отпрыгивает в сторону и убегает.

Альфонс ударяет кулаком по ладони другой руки.

– Ослихе крышка!

И бежит за ней. На нём толстые зимние ботинки для езды на снегоходе. Развязанные шнурки хлещут по ногам.

– А ну поди сюда, я тебе наваляю! – кричит он.

Ни за что! Как только Хедвиг слышит, что Альфонс приближается, страх словно хватает её за ноги, и они бегут ещё быстрее. Из лёгких вырывается свист, мышцы горят. Снег и гравий разлетаются во все стороны.

У сарая одноклассники играют в «стуки-стуки за себя». Увидев, что Альфонс гонится за Хедвиг, они сбегаются посмотреть. Рикард, Алекс, Йон и Патрик – все выстраиваются у стены. Эллен тоже.

– Мы что, играть не будем? – кричит Карин.

Эллен не отвечает. Она ждёт удара.

Но удара не случается. Альфонс выдохся, он еле ковыляет в своих тяжёлых ботинках.

– Иди… сюда… я… тебе… наваляю… – задыхается он.

– Не пойду! – кричит Хедвиг. Она подпускает его поближе… А потом срывается с места.

И, когда звенит звонок, Альфонс с трудом передвигает ноги. Чёлка взмокла от пота.

– Хедвиг – быстрее всех! – кричит Йон.

Эллен злобно поглядывает на Хедвиг через холодные, запотевшие стёкла очков.

Да, Хедвиг быстрая – быстрая, как муха. Она забегает в класс. Если понадобится, она может бегать так хоть целый день. Хоть всю неделю, да хоть всю четверть!

Приходит Линда, ноги у неё мокрые – промочила, пока шла от дома до школы. Постепенно собираются остальные.

Но Альфонса всё нет. Учитель уже велел достать учебники по математике, когда дверь наконец открывается и в класс вваливается Альфонс. За ним входит Эллен.

– Побыстрее, – говорит учитель. – Где вы пропадали?

– Я была в туалете, – отвечает Эллен.

Альфонс ничего не говорит. Он садится за парту и ставит локти на крышку.

Но скоро его просят рассказать, как он ездил в больницу с разбитым носом, и тогда он немного оживляется.

Он едва мог дышать – столько спёкшейся крови было у него в носу! Медсёстры ковыряли и скребли, и было так больно, что Альфонс кричал. Потом его отпустили домой. Нос посинел, потом позеленел, потом стал светло-жёлтый, а потом снова обычного цвета. Только прямым он уже никогда не будет.

Хедвиг вздыхает. Какой кошмар – ходить с перекошенным лицом до самой смерти. С кривым носом особо не женишься. Не то чтобы Хедвиг собиралась замуж за Альфонса, но всё-таки ужасно, что она вот так покалечила человека. Каждый раз, глядя в зеркало, Альфонс будет вспоминать Хедвиг и её железные кулаки.

Скоро в классе становится тихо. Только едва слышно скребут по бумаге карандашные грифели и тикают на стене часы. Тик-тик-тик. С каждым «тиком» перемена всё ближе, и Хедвиг знает, что её ждёт. Но пока ноги ей не отказали, она не сдастся! Уж лучше бегать до посинения!

Звенит звонок, Альфонс исчезает первым. В раздевалке среди детей, которые копошатся и второпях ищут свои варежки, его не видно. Линда выходит на крыльцо.

– Его здесь нет, – говорит она.

Хедвиг осторожно выглядывает. Альфонса действительно нигде нет. Ни на площадке, ни на пригорке, ни у парковки. Куда он делся?

Эллен и Карин с топотом проносятся мимо. Рикард и Алекс за ними.

– Будете в «стуки-стуки за себя»? – спрашивает Эллен.

У Хедвиг челюсть отвисла от удивления. Она оборачивается – Эллен, наверно, разговаривает не с ней. Но за спиной никого нет.

– Будете? – настаивает Эллен. – Вчетвером скучно играть.

Хедвиг не верит своим ушам.

– Ты больше не злишься? – наконец уточняет она.

– Нет, – говорит Эллен. – Ну что, будете играть или нет?

Линда пожимает плечами.

– Можно, – говорит она.

– О’кей, – говорит Хедвиг.

И они бегут к сарайчику.

– А вы не знаете, где Альфонс? – кричит Хедвиг.

Эллен оборачивается:

– На катке! Он сказал, что будет играть в хоккей!

В животе у Хедвиг как будто расправила крылья и запорхала бабочка. Ноги скачут вприпрыжку. Может, ей больше не придётся бегать? Может, Альфонс понял наконец, какая она быстрая, и ему надоело за ней гоняться?

Они останавливаются у сарайчика, Эллен скрещивает руки.

– Стучать здесь, – говорит она. – Хедвиг, будешь водой?

– Конечно, – отвечает Хедвиг и встаёт носом к стене сарая. – Раз, два…

– Нет, считай внутри, – говорит Карин. – Чтобы мы точно знали, что ты не подсматриваешь.

– Я не подсматриваю, – бормочет Хедвиг, однако открывает дверь покосившегося сарайчика и перешагивает через порог.

Внутри темно. Только маленькое грязное окошко на самом верху пропускает тонкую полоску света.

Панг! Дверь захлопывается.

– Прекратите! – кричит Хедвиг. – Я ничего не вижу! Откройте!

Но никто не открывает. Хедвиг дёргает и рвёт ручку на себя, но дверь как будто прибили гвоздями.

Вдруг в полоске света возникает кто-то большой, в неуклюжих ботинках и кепке, низко опущенной на лоб. Альфонс.

Хедвиг пятится, но деваться некуда, она взаперти.