Хейл-Стилински-Арджент (СИ)

Его рубашка промокла от пота, он зажимает сигарету между губ и оттягивает воротник. Мимо тащатся желтые такси, и он будто снова в Нью-Йорке: ужины в ресторанах, джазовые оркестры в кабаре в их квартале и торчки под крэком с прыгающими тачками. Завтра суббота. Если Скотт не работает, значит, будет с Элли. Стайлз может взять еду навынос, Томаса и пригнать к нему, скажем, в пять. Они поставят детям что-нибудь от Диснея и сядут в шезлонги на заднем дворе с эспрессо или безалкогольным пивом, и Стайлз скажет Скотту, что он очень, очень устал. И что он знает, как они с Малией ждут этого ребенка, и знает, что ей нельзя волноваться, и еще много всего из того, что лучшему другу хотелось бы от него услышать.

Но ничего из этого не будет. Стайлз не хочет видеть Скотта, потому что если они снова встретятся, он скажет ему то, о чем потом даже не пожалеет.

========== Микеланджело с пульверизатором в порыве гнева ==========

[Чтобы понять конец, постарайся понять начало].

Элли понимает, что Малия вернулась, когда видит пикап Скотта, которого не было тут две недели, возле гаража. Она щипает себя за руку, но вдавленное внутрь крыло, отвалившиеся калифорнийские номера и поцарапанная левая дверь не исчезают. Из выхлопной трубы на подъездную дорожку капает масло.

– А, это ты, - Малия высовывается из-под капота, натягивая рукава толстовки до пальцев, и складывает руки на груди. Джинсы болтаются на ней, как на пугале посреди кукурузного поля из какого-нибудь фильма ужасов типа «Детей кукурузы», и она выглядит так, будто в ней включен режим зомби, а не мамы. - Привет.

– У тебя тут… типа кровь, - Элли показывает на свою бровь.

– Ерунда, - Малия облизывает губу. - Там, сзади, есть содовая. Если хочешь, - она кивает на машину. Через облитое дождевой водой стекло в салоне Элли замечает парковочные квитанции, бумажные салфетки и банки из-под холодного персикового сока. И две содовых «Кэнада драй» на коробке с детской кроваткой и матрасиком в полиэтиленовой пленке сверху.

– Вообще-то, - она неуверенно ведет плечом, чувствуя себя глупо, как если бы она ела именинный торт из одной тарелки с Бобби Сойером или назвала Кору мамой. - Я хотела сказать, что тогда не имела в виду… То есть… Я типа вовсе не хочу, чтобы ты умирала. Надеюсь, он не обиделся, - говорит она своим кроссовкам.

Ей хочется, чтобы Малия позвала ее в дом посмотреть новые кабельные каналы с животными или попросила принести какао с ванильными снеговиками из кухни: они бы сели на холодный багажник с кружками в руках, бок о бок, и Элли сказала бы: «Жалко, Коры нет, она бы быстро это вернула на место», и спросила бы что-то типа: «Это был фургон «пепси» или летающая тарелка? Или ты врезалась в дорожный знак типа «ограничение скорости?».

А потом они говорили бы про малыша и ели расплавленные «Хостес сноуболлс» алюминиевыми вилками в растаявшем маршмеллоу, с натянутыми на лоб капюшонами и болтающимися в воздухе ногами. Может быть, они бы даже смеялись и обсуждали фильмы про путешествия во времени. И Элли добавила бы что-то вроде: «Ты и правда классная» или «Малышу очень повезло».

Но все это остается в ее голове, потому что Малия молчит, затолкнув руки в карман на животе. Он не такой, как если бы она запихнула под свою толстовку еще несколько толстовок, но Элли его все равно заметила.

– Ну, я пойду, - в конце концов, говорит она, обтирая ладошки о потертый деним с пятнами от шоколадного мороженого. И только когда она гонит свой обклеенный Спайдерменами велосипед мимо малышей в колясках и распродажи тыкв в прицепах, она вытирает глаза скользкими от соленых слез пальцами, но теряет равновесие и влетает в дорожный знак на ограничение скорости: speed limit 10. (Ситуация: без названия).

//

Стайлз наливает себе американо в автомате, слушая скрип стула под раскачивающимся на нем Коффи с коробкой из «Данкин донатс» и картонным стаканчиком с чаем.

– Помнишь дело Эшли Бенсон? - спрашивает он, дергая ногой под заставку детективного радиошоу S-Town. - Уже давно можно было предъявить обвинение. По-моему, мы собрали достаточно улик и сейчас просто тянем кота за яйца.

– По-моему тоже, но я не окружной прокурор, - отвечает Стайлз, делая глоток, и тут же выбрасывает полный стаканчик в ведро.

– Ты в последнее время какой-то нервный, босс, - комментирует происходящее Коффи. - Просто говорю, - он вталкивает в рот пончик с тягучим сливочным кремом и облизывает пальцы. Потом Стайлз замечает, что Коффи смотрит куда-то за его спину. Оборачивается и видит Малию, раздраженную и уставшую, с пластырем на брови и в промокшей от тумана ветровке с их семнадцати, застегнутой под подбородок, как у ребенка.

– Ну просто Бруклин 9-9, - шутливо замечает Коффи. - Скажи мексиканцу, что я занесу им фирменную лазанью своей жены. Ты глянь, он ее плохо кормит.