Хейл-Стилински-Арджент (СИ)

Церковь настолько маленькая, что не вмещает в себя весь воскресный приход. Малии восемь. У нее дурацкая кофта с рюшами, шерстяная коричневая юбка и туфли, которые больно жмут в пальцах - их купили Кайли для уроков танцев в прошлом месяце. “Практически новые, милая, еще не успели разносить”, - они не мои, у меня нога больше, мама!

– Малия, - отец бьет ее по руке, когда снова тянется к ремешку. Замешательство на лице дочери видит, хорошо, органист садится за инструмент, скрывает потерю бдительности Чарли. - Не стой. Молись, как умеешь.

/

Глиняную площадку перед церковью размывает так сильно, что шины их старенькой машины вязнут, и отцу приходится выйти и толкать ее, по колено застрявая в фермерской грязи. В салоне холодно и радио выдает помехи, мама крутит заевший переключатель, сестренка хихикает: вот бы как в прошлый раз, да, Ли?

Но тогда было глупое шоу Вигглз, которым папа подпевал. Сейчас в коробке их подержанной хонды в белом шуме - торопливые сообщения дикторов о надвигающемся урагане и теле, найденном у подножия утеса по Сент-роад. Малии кажется, она одна их слышит.

/

“Настоятельно рекомендуем вам плотно закрыть все окна и двери. Приближающийся из Долины Напа …”.

Они натягивают резиновые сапоги возле задней двери. Малия - резво, шикает на сестру, которая медлит, копошится с резинкой и шуршит желтой курткой.

– Ли, мама с папой будут сердиться.

– Они не узнают. Я всунула подушки в пододеяльники на наших кроватях и пообещала маме, что прочту тебе молитву о здравии.

– Но у меня ничего не болит.

– Я соврала. Чтобы мы смогли спустить наш кораблик, - она говорит с расстановкой, будто это - самое очевидное для шестилетней сестрички.

– Обманывать - это грех. Так написано в Библии, - пищит Кайли, и Малии кажется, что вот-вот прорвет слезную плотину. Она злится, гневно толкая сестру в грудь, и та падает и тянет за склеенные кормовые сгибы их бумажного корабля. Обе замирают.

– Извини, Ли, я случайно.. я не хотела, - она издает противное хлюпанье.

– Ты дура! Оставайся дома и попроси своего дурацкого Бога сделать тебя не такой неуклюжей! - Малия выкрикивает в запале, и тут уже мама подоспевает, а она выкручивает ручку и выносится под дождь, увязая в грязи, стаскивая сапоги и откидывая их в сторону выбежавшего за ней отца.

Она убегает раньше, чем он ловит ее в объятия. Он не находит ее к тому времени, как шквальный ветер сносит соседский сарай.

Сдернутую полицейскую ленту по Сент-роад и кусочную одежду возле обрыва. Странно, что никто до сих пор не посчитал пальцы.

/

В двадцать три Малии снится, как Кайли тянет ее с утеса по тому самому Сент-роад. Тогда у нее вдруг оказывается время, чтобы вспомнить Ницше в устах Питера. “И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя”.

Был октябрь девяносто девятого. По радио передали штормовое предупреждение. Ее сестра осталась дома. Малия видела кровь у подножия утеса - тело двадцатитрехлетней Сары Джонс, которое нашли утром в тот же день.

Шел сильный дождь. Размыл площадку перед церковью - было воскресенье, мама разбудила их в пять.

Она соврала в восемь тридцать, а в девять Кайли порвала кораблик. Тело увезли в семь - тогда началась служба.

Был октябрь девяносто девятого. Они поругались с Кайли, и Малия ушла одна.

Ей снится утес по Сент-роад и залитые кровью камни у подножия - странно, дождь шел с прошлого дня. Кайли не тянет ее вниз - она осталась дома.

Малия тянет себя сама.

//

“Во Франции объявлено штормовое предупреждение. Минувшей ночью сильная буря обрушилась на юго-запад страны. Ураган движется в северном направлении со скоростью шестьдесят миль в час. Ожидается, что этим вечером он достигнет Парижа”.

//

У Лидии в голове каменоломня и кладбище для отживших голосов с пометкой “круглосуточно” и ковриком “добро пожаловать”. Но после того, как Скотт занимает ее гостевую спальню и обнимает по вечерам, желая во впадинку ключиц спокойной ночи, Лидия перестает слышать других (так, фоном, радио в супермаркете). Она слышит его.

– Это было в третьем классе. Тот день, когда Стайлз впервые поправил меня с “она рыжая” на “этот оттенок называется клубничный блонд, дурень”.

Она лежит у него на коленях, отставив бокал с Шеваль Блан, в его последний вечер в Нью-Йорке - рейс до Лос-Анджелеса завтра в три.

– Вечеринка в честь твоего дня рождения. Там были блестящие пони, профессор из Гарварда и даже мы.

– Он получил Филдсовскую премию, между прочим. Я занималась с ним математикой в пять.

– Ты такая умная.

– Только не говори, что готов поцеловать меня прямо сейчас. Стайлз сказал. Знаешь, иногда я спрашиваю себя, почему мы вместе, он же такой идиот, - Лидия качает головой, но она улыбается, и Скотт улыбается тоже - план по завоеванию Лидии Мартин придется растянуть еще лет на пять.

Они не идут спать, даже когда зевают оба, и она смеется, прижимаясь щекой к его животу, ты сбил мой режим, Скотт МакКолл.

– Сильной и независимой?

– Засранец.