Хейтеры

КОРИ: Блин, опять эта просьба обновить Windows!

ЭШ: Да не обращай на нее внимания. Мы же не обращаем.

УЭС: А что с машиной, Эш?

ЭШ: Мама пишет, что ей все время названивают из джазового лагеря, и ей это уже надоело. Они сообщили в полицию мой номерной знак, и как только нас найдут, то остановят.

УЭС: Черт!

КОРИ: А как сделать, чтобы это окно убралось?

УЭС: Нажми «Отмена».

КОРИ: Не нажимается.

ЭШ: Убери галочку и нажми «Отмена».

КОРИ: Тут написано «Не убирайте галочку».

УЭС: А ты убери!

КОРИ: Окей.

УЭС: Господи.

КОРИ: Я, между прочим, не знал, что так можно.

УЭС: И что мы будем делать?

ЭШ: Раздобудем другую машину.

УЭС: О.

ЭШ: С другими номерами.

УЭС: А сколько стоит новая машина?

ЭШ: Да не нужна нам новая машина. Купим подержанную с другими номерами.

КОРИ: Опять это окно!

УЭС: Кори, да сколько можно!

ЭШ: Просто выключай его каждый раз, не обновляй Windows и давай побыстрее, потому что нам пора ехать.

УЭС: А сколько у нас наличных?

ЭШ: Сниму сегодня немного. Нормальная тачка стоит не больше пары тысяч.

УЭС: Ого!

КОРИ: Мм… Уэс?

УЭС: Чего?

Кори (набирает что-то на клавиатуре): М-м-м…

УЭС: Кори, чего тебе?

КОРИ: Ты помнишь хоть один из моих паролей?

УЭС: Блин, Кори, нет, конечно!

КОРИ: Я тоже не помню. Помню только, что они суперсложные.

ЭШ: Уэс, а твои предки что-нибудь написали?

Ничего они не написали. Ни в электронной почте, ни на фэйсбуке, ни в чате, ни в голосовой почте – нигде ничего не было. Они даже не попытались со мной связаться.

По правде говоря, мне стало неловко. Могли бы хоть написать, что злятся на меня, или волнуются, или что я их разочаровал, или что-нибудь еще, отчего я почувствовал бы себя ужасно. Но от них не было ни строчки, и мне от этого стало еще хуже. Я сидел и думал: ну вы даете, чуваки. Даже никчемная мамаша Эш пошевелилась, а вы нет.

УЭС: Кажется, они очень расстроены и волнуются.

ЭШ: А что конкретно они пишут?

УЭС:

ЭШ:

УЭС: Я просто предполагаю, что они расстроены и волнуются.

ЭШ: А.

УЭС: Они ничего не написали.

ЭШ: О.

УЭС: Но…

ЭШ: Вот гады. Да пошли они!

УЭС: Да нет, они просто очень заняты. Ничего страшного.

ЭШ: Нет, это безобразие!

УЭС: Ну, наверное, да, но они обычно не…

ЭШ: Твоим предкам надо мозги вправить.

УЭС: Ну…

ЭШ:

УЭС: Ну да, наверное.

КОРИ: Эй, ребят!

ЭШ: Что?

КОРИ: Кажется, я запустил обновление.

УЭС: Тебе кажется, что ты его запустил?

КОРИ: Ну, то есть я попытался его запустить, и…

УЭС: Кори, на кой черт ты это сделал?

ЭШ: Мы же тебе сто раз сказали, что не надо.

КОРИ: Да просто чтобы это чертово окно убралось! А теперь вообще ничего не работает.

УЭС: Как ты еще жив вообще?

ЭШ: Пошли отсюда.

Мы ушли, но мне не очень хотелось уходить, потому что, во‑первых, там был Интернет. А я уже, кажется, начинал сходить с ума без телефона. Рука тянулась к карману каждые тридцать секунд, всякий раз я понимал, что телефона там нет, и это было невыносимо. Я умер для всего мира, не считая двух людей, и мне казалось, что вокруг наверняка происходит что-то ужасное, а я даже не могу об этом узнать.

Фактически жить без телефона было все равно что вести машину в болоте из куриного дерьма.

А еще мне уже не хотелось ни в какое турне со своим лучшим дружком-тупицей и девчонкой, которая предпочла замутить с ним, а не со мной. Мне хотелось сесть на полу бизнес-центра и сидеть там, как будто мне четыре года. Сидеть и ждать, пока кто-нибудь не приедет за мной.

По правде говоря, единственное, что меня останавливало – дурацкое желание играть в группе и выступать. Кажется, в тот момент я начал понимать, что рано или поздно это желание разрушит всю мою жизнь.

КОРИ: Моя система паролей хороша тем, что взломать ее невозможно.

ЭШ: Но без телефона ты сам ее тоже не взломаешь.

КОРИ: Хм…

ЭШ:

КОРИ: Ну да.

Глава 15 Как обменять вашу крутую, но разыскиваемую полицией тачку на гораздо менее крутую и, если задуматься, наверняка тоже разыскиваемую полицией тачку за три простых шага

Шаг 1. Снимите кучу денег в банке.

А конкретнее – пять штук. Если вы уже достигли совершеннолетия, это легко можно сделать. Сотрудники банка, конечно, будут сопротивляться – мол, девочка, зачем тебе такие деньги, а родители в курсе и т. д., и т. п. Но с этим легко справиться, особенно если сказать доброжелательному, но чересчур покровительственно с вами разговаривающему менеджеру, что в ответ на его несправедливую, возрастную и, возможно, даже сексистскую дискриминацию твоя семья может вывести из банка квинтильон баксов прямо завтра. Сразу после этих слов менеджер перестанет быть доброжелательным, но и сюсюкать тоже перестанет, подожмет губы и сделает обиженную мину, а кассир молча положит в конверт пять тысяч долларов. Вы же все это время будете сдерживаться, чтобы торжествующе не выбросить в воздух кулак, ведь степень вашего ликования настолько высока, что при этом плечо, скорее всего, окажется, вывихнутым, и на гитаре придется играть левой рукой.