ХГЧ. Хорионический гонадотропин человека

– Не важно, – согласился Григорьев. – Чтобы лучше понял, чего от тебя хотят, я хочу рассказать о спектре проведённых нами мероприятий. Ориентируясь в изменившейся международной обстановке, ты сможешь принять верные решения, способные помочь выбраться из сложившейся ситуации.

На самом деле Григорьев задумал раскрыть свой план не только для самого капитана. Татаринов и не подозревал, что за его диалогом наблюдают миллионы пар глаз, подключенные к новой экономической программе. Презентовать ее в подобной претенциозной форме реалити-шоу было необходимо. Это должно показать всем и каждому, что Григорьев прав.

Александр вещал на весь мир с докладом о проделанной работе по разрушению тысячелетиями развивавшейся болезни человечества.

Полет человека на иные планеты, строительство жилья на далёких мирах, виделись доктору очередной ступенью развития цивилизации. К сожалению, жизнь развивалась по лёгкому, но болезненному пути. Он не называл его неправильным. Это путь, сопутствующий болезни. И это хроническая болезнь всего человечества. Каждый из нас ею заражен. Название ее таково: экономическое мышление.

Григорьев встал на фоне огромного экрана бывшего зала совещаний. За его спиной красивыми линиями пересекались карты континентов, мелькали даты и фамилии из истории:

«Европейская цивилизация, приемникам которой мы являемся, открыла для себя в пятнадцатом веке Новый Свет. Что это дало? Развитие. Мы брали с открытого американского континента ресурсы, губили его жителей и не считались с их проблемами. Главной для нас была – прибыль. Вот она, истинная правда нашей жизни. Когда этот рынок был заполонен, возникла необходимость его делить заново…»

Удивительная способность Григорьева убаюкивать слушателей своим голосом сработала и в межпланетарном диапазоне. Едва расслышав сказки о ковбоях и индейцах, капитан Татаринов сомкнул глаза.

Ему снились всадники в шляпах с широкими полями. Их скакуны изящно перепрыгивали со звезды на звезду, а от каждого удара копыт о космические объекты рассыпались в пространстве тюбики с твороженным пудингом. Один из таких рационов космонавтов, внезапно взорвался с грохотом голоса доктора Григорьева:

«Ты, Иван, являешься одним из здоровых пальцев на пораженной проказой руке. И эту гниющую плоть наша цивилизация захотела отрубить вместе со здоровым пальцем».

– А каким пальцем? – встрепенулся Иван, он потерял ход мысли доктора. Большим? Мизинцем?

– Средним! – доктор показал космонавту нужный член тела в экран. – Но вот что я скажу: «Нет!».

«Нет! – потряс он пальцем, символизирующим Татаринова и всю марсианскую экспедицию. – Не позволю!».

Грозно сотрясал рукой Григорьев:

«Природа все придумала за нас. Мать с тяжёлой инфекционной болезнью не способна передать эту заразу своему плоду в утробе. Ребенок, рождённый от ВИЧ-инфицированной особи, не несёт в себе болезни. Он рождается чистым и способен начать здоровую жизнь! Это происходит благодаря особой биохимии крови матери. Причина – хорионический гонадотропин человека!

Он нам сейчас нужен! Механизм, защищающий вышедшего за пределы Земли человека от болезней планетной цивилизации.

Мы должны создать свой экономический гонадотропин человека.

И нами несколько часов назад был предложен сей механизм ведущим космическим корпорациям мира».

– Чем Вы меня кормить собрались? – испугался Татаринов.

Наигранно хохотнув, Григорьев почесал подбородок и сделал шаг в сторону. В кадре появился молодцеватый крепкий мужчина с кучерявыми волосами, обрамлявшими высокий лоб с двумя массивными шишками мыслителя. Евгений деловито поправил галстук и встал по центру кадра.

– Евгений Борисович, далее тебе слово!

Весь мир умилился горделивому взгляду молодого ученого.