[Хичи 1-2] Врата. За синим горизонтом событий

— Правда? — Голограмма, которую я называю Зигфрид фон Психоаналитик, поворачивается к углу комнаты. — Позвольте показать вам изображение. — Он поднимает руку — чистый театр, да и только, — и в углу появляется женская фигура. Видно не очень ясно, но женщина молода, стройна. Она сдерживает кашель.

— Не очень похоже на мою мать, — возражаю я.

— Нет?

— Ну, — великодушно говорю я, — вероятно, лучше ты не можешь. Я хочу сказать, что у тебя нет данных, кроме моего нечеткого описания.

— Это изображение, — мягко поясняет Зигфрид, — составлено на основе вашего описания девушки Сузи Эрейра.

Я зажигаю новую сигарету и делаю это с некоторым трудом, потому что руки у меня трясутся.

— Ну и ну! — восклицаю я с искренним восхищением. — Снимаю перед тобой шляпу, Зигфрид. Конечно, — добавляю я, испытывая легкое раздражение, — Сузи была, о Боже, всего лишь ребенком. И теперь я вижу, что некоторое сходство все же есть. Но возраст не тот.

— Боб, сколько лет было вашей матери, когда вы были маленьким? — интересуется Зигфрид.

— Она была очень молодой. — Немного погодя я добавляю: — Кстати, выглядела она гораздо моложе своего возраста.

Зигфрид дает мне возможность посмотреть еще немного, затем, словно сказочный волшебник, взмахивает рукой, и фигура исчезает, а вместо нее внезапно появляется изображение двух пятиместников, соединенных шлюпками. Они висят в пространстве, а за ними… за ними…

— О Боже, Зигфрид! — говорю я.

Он ждет. Что касается меня, то я молчу. Он может ждать вечно, я просто не знаю, что сказать. Мне не больно, я парализован. Я не в состоянии произнести ни слова и не могу двинуться с места.

— Это, — начинает он негромко и очень мягко, — реконструкция двух кораблей вашей экспедиции в непосредственной близости от объекта НН в созвездии Стрельца. Это черная дыра или, более точно, сингулярность в состоянии чрезвычайно быстрого вращения.

— Я знаю, что это такое, Зигфрид.

— Да. Знаете. Из-за этого вращения относительная скорость того, что называется порогом событий сферы разрывности Шварцшильда, превышает скорость света, и потому объект не является на самом деле черным. Его можно видеть в так называемом излучении Черенкова. Именно поэтому, а также из-за необходимости изучить другие аспекты сингулярности, ваша экспедиция и получила гарантированную премию в десять миллионов долларов, которые, вдобавок к различным дополнительным выплатам, и составляют основу вашего теперешнего состояния.

— И это я знаю, Зигфрид.

— А не скажете ли, что еще вы об этом знаете, Боб? — после небольшой паузы попросил Зигфрид.

— Не знаю, смогу ли, Зигфрид.

Снова пауза. Он даже не побуждает меня попробовать. Зигфрид знает, что ему этого не нужно. Я сам хочу забраться в закрома своей памяти и разворошить то, что там хранится. Я даже начинаю подражать его манерам. Есть тут что-то такое, о чем я не могу говорить, что-то пугающее меня до мозга костей но, помимо этого главного ужаса, присутствует нечто, о чем я могу говорить более или менее спокойно, и это нечто — объективная реальность.

— Не знаю, хорошо ли ты разбираешься в сингулярностях, Зигфрид.

— Может, вы будете просто говорить, как будто я знаю, Боб?

Я откладываю сигарету и зажигаю новую.

— Ну, — начинаю я, — ты прекрасно понимаешь, и я догадываюсь, что если бы ты действительно хотел знать, то где-то в банках информации есть все сведения о сингулярностях. Там сказано намного больше, и та информация гораздо точнее, чем у меня… Дело в том, что черные дыры — это ловушки. Они искривляют свет и время. Если попадешь туда, вырваться невозможно. Только… только…

Немного погодя Зигфрид предлагает:

— Если хотите поплакать, плачьте, Боб. — Поэтому я вдруг осознаю, что именно это и делаю.

— Боже! — слезливо восклицаю я и прочищаю нос в одну из тряпок, которые он заботливо держит у матраца. Зигфрид ждет. — Только я и выбрался, — жалуюсь я.

И тут Зигфрид делает то, чего я никак от него не ожидал. Он шутит:

— Это совершенно очевидно, потому что вы здесь.

— Я чрезвычайно устал, Зигфрид, — говорю я.

— Да, я знаю, Боб.

— Я бы хотел выпить. — Вслед за этим раздается щелчок и Зигфрид услужливо подсказывает мне:

— Только что за вами открылся шкаф. В нем очень хорошее шерри. К сожалению, вынужден предупредить, что оно сделано не из винограда. Служба здоровья не позволяет такую роскошь. Но не думаю, чтобы вы почувствовали, что оно сделано из природного газа. Да, и к нему добавлено немного ТГК[2].

— Святый Боже! — выдыхаю я, уже исчерпав всю свою способность удивляться. Шерри, как он и сказал, очень хорошее, и я чувствую распространяющуюся внутри теплоту.