Хигналир (СИ)

— Почему тогда в качестве адресата они избрали тебя? — спросил я. — О, и только сейчас задумался, почему деревья не чураются бумажных конвертов, сделанных из собратьев?

— Конверты же не из энтов сделаны, а из деревьев, ты чего. А изначально заобщались, чтобы на Споквейга через меня выйти. Однако переговоры слились в никуда. Они просили заключить оборонительный союз против краясианской кампании по уничтожению всех культур, что древнее или моложе краясианства. Споквейг ответил, что Хигналир не заключает официальные договоры, любая официальность — иллюзия, притворство, социальная игра, мы же придерживаемся воззрения истинного хаоса. Они ещё какое-то время пообщались со мной. Их поначалу веселили мои подъёбочки, а потом обижаться начали и дружить перестали.

Снолли встала, стала крутить затёкшими конечностями и вдруг предложила:

— Ещё по одной?

— Сперва перекусим, — предложила Авужлика.

Так мы и поступили, прихватили чудо-рюкзачок Снолли и отправились на кухню. Время было за полночь, так что на кухне никто не повстречался. Я высунулся из восточного окна кухни и посмотрел по сторонам. Справа на чистом небе над горизонтом висел кривоватый недокруг луны, потому что луна без одного дня полная.

За пустословным трепом наших неугомонных языков мы наели животы. Там же по паре умеренных затяжек сделали.

Авужлика заговорила о насущном:

— Лэд! Я вспомнила за тебя! Хотите узнать, что там у кур? Ты же так хотел, Лэд.

Снолли усмехнулась под себя.

— Да! — воскликнул я.

— Пока вы были на деле, мне удалось вывести Кьюлиссию из хандры в разговор, — стартовало повествование Авужлики. — Вместе мы побывали в погребальне. Помните кровавые строки на могиле? Кьюлиссия провела колдовской обряд и выяснила, что кровь принадлежит не Споквейгу. Кровь коровья, а автор слов — Григхен. Вы тоже подумали, что это Споквейг написал?

— Ну да, — ответили мы.

— Все так подумали, а оказалось — нет.

— Снолли и я изучали записи Споквейга, после того как обнаружили открытую крышку могилы и те строки, но ничего хоть сколько объясняющего не обнаружили.

— Помнишь, я говорила про записки Григхен, — сказала Авужлика, — что это они находились в той сумке. Юзенхен их искала. И нашла. Она же мне об этом и сообщила.

— Я, кстати, так и не понял, побывали ли они у тебя на руках.

— Нет, я просила показать записи, но Юзенхен сказала, что бумаги выкрала коварная Кьюлиссия, а та в свою очередь предположила, что сумку на самом деле перепрятали, и затем отдали Споквейгу, а меня обманули. Хотя сама Кьюлиссия того не видела. Ссылалась на куриное чутьё, — она выделила шёпотом “куриное чутьё”. — По её мнению, Юзенхен собиралась посвятить в это дело не меня, а Лэда. Но передумала. Больше всего Юзенхен опасалась, что мы встанем в ряды Кьюлиссии, и всем петушиным сбором дадим отпор отцу, но мы, как после стало известно, моментально обделали ляжки при его виде.

— Чего же такого важного там написано? — задумался я.

Снолли вздохнула и произнесла:

— Всё ещё не считаю целесообразным и плодоносящим твоё расследование, Жлик, но, так и быть, тоже поучаствую. Послезавтра ранним утром мы с Лэдом припрём эту Юзенхен к стенке, будет отвечать. Либо вариант: завтрашней ночью обыщем кабинеты Споквейга, у тебя же есть ключ... Даже так, если выполнятся три последовательных условия. Первое, отыщем пророчества, второе, разберемся в курином подчерке и сможем понять смысл прочитанного, третье, пророчества нас не порадуют — то Юзенхен нам не понадобится. В ином же случае с оружием и вопросами направимся к ней.

— Я знаю, почему Снолли, считая затею бесполезной, соглашается в это влезть, — я решил ввести Авужлику в курс дела, ведь Снолли сегодня озвучила в её присутствии твёрдое намерение избавиться от Споквейга. Авужлика явно поразилась этому, но скромничает и не пристает с расспросами. Некрасиво получается, якобы мы ей наполовину доверяем. — Ей не нужны новые причины, чтобы убить Спока. Она беспокоится, что я изменю решение, откажусь от затеи. Она ждет от меня полной уверенности, что дело правильное, а то и более — праведное, — с последним словом я повернул голову к Снолли и предложил мимикой благоговеть, она мельком глянула на меня, и сразу затем снова посмотрела с сочувствием, как на нуждающегося или больного на голову, едва заметно покачав головой. — Если найдем верное подтверждение грядущего пиздеца, то во мне развеются все сомнения. Буду честен, я правда верю, что мы лучше управимся без Споквейга, но сказать, что я непоколебим, не могу. Я попросил несколько дней посмотреть, как с ним жизнь пойдет, но чётких выводов пока нет.

Авужлика перешла на отъявленный полушёпот, наглядно и убедительно, в пример нам:

— А вы хорошо подумали над тем, кто защитит нас в случае, если, например, патриарх велит местным губернаторам богострадальных Маякевьена и Ульгхвиналя разделаться с нами? Вы помните, кто заявился в гости к нам, когда в округе прознали о гибели Споквейга Дархенсена в прошлый раз? Инквизиция Серхвилкросса чудом не отправила Лэда в преисподнее царствие Господне. Ну да, разве что нескольких зевак, стоявших рядом.