Хигналир (СИ)

— Это потому, что Господень Дух к Солнцу ближе, чем планета наша, поэтому и оборот он совершает быстрее. Только находится Он не в трёхмерном пространстве и далеко не целиком в нашей вселенной. Все вычисления есть в Писаниях. Так вот, благодаря гипнотическим молитвам прихожане добровольно несли подношения, часть из которых мы оставляли себе. Но однажды поздней осенью побывал у нас необычный посетитель. После очередной молитвы люди, как всегда, повставали с колен и протянули руки к потолку, на котором были нарисованы презрительные и непрощающие глаза Джейса, а затем понесли деньги. Но незваный гость вдруг принялся читать молитву на неизвестном мне языке. Через несколько секунд он протянул нож одному из прихожан, продолжая произносить непонятные слова. Тот взял его и надрезал собственную руку. Из руки полилась кровь. Незнакомец вынул сосуд из-под чёрной мантии и стал наполнять его кровью до тех пор, пока кровоточащий человек уже не мог держаться на ногах и не упал. Незнакомец вонзил нож ему в сердце и, указав на убитого, произнёс: “Возьмите и вкусите плоти его, ибо плоть его будет хлебом, дарованным вам Джейсом; возьмите и отпейте крови его, ибо кровь его будет вином, дарованным вам Упомянутым ранее”. Люди стали подходить по очереди отгрызать кусок от трупа и отпивать крови. Это действие совершили все, кто находился в церкви, кроме перепуганного до усрачки меня. Когда таинственный ритуал закончился, незнакомец посмотрел на меня и представился: “Моё имя — Маагон-Аткана Инфернус. Как твоё имя, божий служитель?”. Я назвал ему случайно выдуманное имя, вроде “Клоапр” или “Внепрекрегет”, сейчас уж не упомню. Тогда он спросил: “Почему ты не вкусил плоти его, и крови его не испил?” Я ответил: “Потому что хлеб и вино Джейса были отравлены Иурай, из-за чего апостолы, отведавшие их в тот вечер, скорчились и скончались”. Инфернус улыбнулся. Вдруг попробовавшие его кушанья люди один за другим начали задыхаться. Когда все оказались мертвы, Инфернус спросил: “А почем тебе знать, что это был Иурай?” Я хотел было возразить, но что-то остановило меня. Действительно, откуда мне это знать? Я на некоторое время призадумался и начал вслух рассуждать: “После тайной вечери выжили только двое: Иурай и...” Инфернус улыбнулся и ушёл. После этого случая церковь закрыли, а меня перевели в другую. Там, кстати, и случилась та история с друидами. Вообще, на новом месте было гораздо интереснее, потому что церковь та находилась на краю святосферы, то есть на границе влияния с различными верованиями.

— Граница влияния? Как это понять?

— Глазам обычного человека не дано видеть границы влияния. На это способны только священники, сектанты, жрецы, духовники, бездуховники.

— Бездуховники?

— Неодушевленные священники.

— Твои пояснения только больше путают.

— Тебе не хватает веры, чтобы осознать эти понятия. Но ты слушай: между различными религиозными течениями, их еретическими ответвлениями и языческими культами происходит ожесточённая борьба. И по соседству с той церковью проживало множество иноверцев. Мы периодически отжимали у тех земли. Краясианство неоспоримо доминирует по таким вопросам последнее тысячелетие, но особенно яро последние пятьдесят. Сегодня краясианский Бог могущественнее любого другого и имеет наибольшее влияние благодаря господству краясианской церкви. Не сомневайся, в политике краясианская церковь — кукловод, а государства — марионетки, краясианство стремится опутать каждого жителя мира своими нитями, —грозно тряс я указательным пальцем. — Итак, отъем земель продолжался пару Божьих лет, пока свыше не приказали насильно освятить руины давно заброшенной церкви. Поступали жалобы местных, что оттуда доносился звон колоколов, и колокола звучали со скептицизмом. Войдя туда, мы увидели окровавленный алтарь, где проводились жертвоприношения, а также иконы, кресты, отрубленные головы еретиков, впрочем, ничего необычного — обыкновенный церковный удел. Уходя, я заметил, что всё-таки что-то не так: ни золота, ни драгоценностей, то есть ничего из того, что отличает церковь от прочей постройки. Разумно предположить, что мародёры вынесли всё ценное, но я тебе отвечу, что ни один мародёр не рискнет и пальцем притронуться к церковным богатствам, ведь он хорошо знает, что драгоценности в церквях заколдованы силой молитв, ни в коем случае нельзя их трогать. Я сообщил о своих подозрениях всей миссионерской экспедиции, и было решено освятить там всё подчистую, как это и было велено изначально. И, представь себе, у нас это не вышло! С таким мы столкнулись впервые. Мы плясали с Писаниями в руках, брызгались святой водой, резали животных, грешников — но всё, всё было тщетно. Сотни Божьих дней ушли впустую.

— Божьих дней? А это, наверное, вычисляется периодом вращения Господа вокруг своей оси? — саркастично спросила Авужлика, а затем приподняла бровь. — Я что, угадала?

Светает. Я бы и не обратил внимание, что светает, если бы Авужлика не приподняла бровь, поскольку бы не узрел во тьме ночной движенья брови.