Хигналир (СИ)

До меня только сейчас дошла одна неувязочка: как, не овладевая магией, возможно, как она сказала, освоить несколько заклинаний? Я, получается, настолько тупой, раз подвоха не углядел? Грустно.

— Потом покажу. Магия мне не даётся, — Снолли встала с пола. — Ещё?

— Давай, — решил я не начинать ломаться, всё равно ж уговорит, чертовка, тем более что происходящее начинает становится особенно интересным.

Так, значит, это она заклинаниями духовные техники называла, рассказывая про “алгоритмы”? В духовной технике не жизненная энергия пропускается через разум, как в магической, она исходит прямиком из “души”. Научиться таким вещам в таком возрасте... Сколько она тренировалась? Если моя сестра взаправду владеет духовными техниками, то язык более не повернётся обозвать её бездельницей. С другой стороны, куча свободного времени освобождает простор для медитации, однако даже так необходимо быть усердным гением, чтобы домедитироваться то такого в двадцать один год, или сколько там ей? Стоит признать, выглядит она на не все шестнадцать.

Снолли подтащила рюкзак, вытащила свою любимую вещь и зарядила убойный снаряд со словами:

— Да и читаю не часто, не для того туда хожу, в библиотеку. Мне там просто нравится: темно, тихо, никто никогда не заходит. Могу преспокойно медитировать, курить... рисовать мелом чертовщину... есть, вести дневничок для заметок, размышлять.

— Осторожнее с медитациями, так и третий глаз можно ненароком открыть, ха-ха.

Пока я делал затяг, Снолли спросила:

— А что в этом плохого?

В вынужденном молчании я растянул воротник рубашки и показал ей на груди над областью сердца маленькую, едва заметную татуировку — символ обремененной границей ламы. Туда же, кстати, пришёлся удар калёным батоном, так что лама отнелиже обременена и шрамом. Снолли молча поглядела, потом подняла взгляд на меня, посмотрела в глаза, улыбнулась, затем хихикнула. Я выдохнул и объяснил:

— У меня частично запечатан третий глаз. Когда я занимался медитациями у Инфернуса... чтобы подстраховаться, мы ограничили его предельную активность при помощи магической печати.

Тут я вспомнил, что только наличие вырезанного на животе знака призыва Зверя объяснит причину акта запечатывания, ведь если дух доберется так высоко — я потеряю контроль над разумом, его воля будет восприниматься как моя собственная. Не хотелось рассказывать ей. Это вызовет кучу вопросов, недопонимание. Я не слишком-то горжусь пентаграммой на своём пузе. Позор для Дархенсена — полагаться на чужую силу для защиты своей тушки.

Снолли молча смотрела на меня.

— А ты не хочешь?.. — напомнил я.

— А... Да! — Снолли приступила накладывать себе порцию, причём весьма не детскую, должен заметить.

Я приступил втирать за ужасы оккультизма:

— Инфернус поведал, что третий глаз у человека открывается, когда змея Кундалини, которая восходит по телу вдоль позвоночника, достигает гипокампуса, а змея Кундалини есть ни что иное как печально известный змий искуситель, Сатана, в простонародье.

— “Гипокампуса”?.. Гипоталамуса? — приподнимала она брови с каждым словом.

— Да-да, точно, — подтвердил я, на что Снолли ответила оскорбительно эрудированным смехом. — Это Сатана дарует человеку невероятную силу осведомлённости, взамен на власть над душой, судьбой. Наивно полагать, что человек за период жизни способен достигнуть таких высот собственными силами.

— Не пойму, если Инфернус — сатанист, ему-то чего не нравится?

— В сатанизме он концептуально еретичен. Маагон-Аткана Жаждущий не видит смысла принимать чью-либо сторону в краясианском конфликте между Богом и дьяволом, поскольку и тот и другой воспользуются твоей душой исключительно в корыстных и надругательственных целях. “Душу больше всего беречь полагается, ежели не долбаёб”, — Инфернус учил.

— Ха, он же говорил, что Бог уже почти повержен? Почему Инфернус всецело не примет сторону победителя?

— Он и так на стороне победителя, но душу по воле своей не отдаст, ибо так поступают... дураки и трусы. Так что... — я указал взглядом на нескромную горку чудоцвета в колпачке, от вида которого у меня самого перекосился вид.

— Ой, забыла, — ударом кресала о кремень она подпалила горку и ворс ковра. — А сам Инфернус — просветлённый?

— Ты носишь эти старпёрские штуки? Поговорим о спичках? — деловито предложил я.

— Кому нужны спички: они же мокнут под дождем, постоянно ломаются, заканчиваются, — от молодой девушки чрезмерно подростковой внешности последовал типичный старпёрский ответ.

— Ты явно не ценитель новых горзуанских изобретений. Нет, Инфернус нет. Там все знали, что просветлённым быть на самом деле отстойно: мало того, что должником Люцифера становишься, так ещё и теряешь любой интерес к жизни и какие-либо желания, тебя целиком уносит в духовный мир. И дорога тебе только в гроб, в смысле на тот свет, в большинстве случаев.