Хилмор

Борьбу за право быть счастливой.

Вопреки всему.

Глава 8 Бабочка

На мансарде было тихо. Иногда слышался шум ветра за окном. Наверняка колючий и ледяной. Смерть приходит с холодом. Именно его и ощущала Фрея.

Она старалась дышать так, чтобы не издавать ни звука. Чтобы не просыпаться или не показать, что проснулась. Боялась мучительной боли, отнимающей остатки самообладания, лишающей возможности кричать… просить, умолять… лишь бы больше ничего не чувствовать.

Но чем больше лежала и прислушивалась к тишине, тем спокойнее ей становилось. Фрея коснулась чего-то мягкого – диван. Ни с чем не спутать приятные прикосновения подушечками пальцев бархата. Рядом – любимые стеллажи с отклеенными корешками, книгами в потертых обложках и новенькими фолиантами. На самых высоких полках – литература Адриана. Он любил подворачивать странички и делать пометки в тексте. Книги были его… Взяв в руки одну из них, не спутаешь ни с какой другой. Они говорили о нем, пахли его терпким парфюмом.

Фрея старалась думать о чем-то приятном, важном и теплом. Чтобы воспоминания вытравили из души горький осадок, а перед глазами не стояла кровь. Хотелось дышать.

Но страх ощутить резкую боль, ломающую ребра, мешал сделать это полной грудью.

Было холодно.

Холодно.

Хо-лод-но.

Окружающий ее магический барьер начал отступать. Фрея не могла не замечать его гнилые и мерзкие прикосновения, но цеплялась за свои ощущения. Вампирам не бывает холодно.

Она ошибалась, когда думала, что ничего, кроме боли, не чувствует. Чувствует. Колючий плед, неприятное першение в горле, ломоту в правой руке и сухость, от которой щипало щеки. В груди все сжалось, а мысли вылетели из головы. Стоило просто открыть глаза, решиться и сделать это. Хотелось верить, что все как прежде. Но так ведь не бывает. Прошлое – кадры, к которым возвращаешься. И каждый раз ты должен испытывать одно и то же, но что-то неуловимо меняется…

Фрея с трудом села – кружилась голова. Пару секунд она набиралась смелости. А после разомкнула веки.

Мансарда. Привычный диван. Стеллажи. Адриан… глядя на него, хотелось тут же броситься в сильные, крепкие объятия и спрятаться в них. Но он был занят. Читал заклинание, едва шевеля губами. Закрытые глаза, хмурые брови. Его пальцы до белых костяшек сжимали кресло.

Фрея взглянула в окно и все поняла. Сердце на мгновение замерло.

За стеклом переплетались черные нити. Магия охотника – не почувствовать ее невозможно. Узоры поблескивали и продолжали соединяться. Осталось совсем немного, и вот… вспышка, после которой уродливое неровное полотно стало гладким защитным барьером. У Фреи не было в этом сомнений, ведь пленка сочеталась с другими – теми, которые регулярно обновлял Адриан. Но как?

– Особняк впитал ее, я подчинил себе. Если не можешь противостоять, прими, – пояснил вампир, так и не открывая глаз.

Конечно, он чувствовал и слышал каждый шорох в комнате.

– Выпей зелье, тебе нужны силы.

Он посмотрел на Фрею с теплом и заботой. Как… раньше. Словно между ними не было нескольких десятилетий молчания. Словно ведьма не стерла его из своей памяти.

Спрашивать ничего не стала. Взяла пузырек, осушила. На языке остался мятный привкус… Зелье человечности, значит?

– Ты пила его утром, а ночью оно не позволило твоему телу обратиться, но кровь вампира дала тебе новую жизнь. Прости, что тебе пришлось пережить эту боль, но я не мог не рискнуть. Фрея, я не хотел, чтобы твое существование превратилось во тьму, в которой я был.

– Если ты во тьме, то я готова разделить ее с тобой… – она шептала это, прячась в его объятиях.

Адриан дрожащими пальцами провел по ее щеке, а затем бережно взял ее лицо в руки и коснулся соленых от слез губ своими.

– Мы вместе, теперь вместе.

Адриан знал, что бабочки летят на свет, а душа всегда стремится к теплу. Именно поэтому зелье человечности сработало. Фрея отчаянно хотела жить, чувствовать его рядом и знать, что она не одна.

И теперь у них появился шанс прожить год вместе.

До следующей недели Охоты.

Глава 9 Магический сон

Адриан

Через пару часов после пробуждения Фреи

в Драконьем дворце

– Тебе не о чем волноваться, – прошептал Адриан, зарываясь в волосы Фреи. – Я не стану ничего обещать. Что значат слова, сказанные несколько веков назад? Просто верь, если в тебе осталась хотя бы капля тех чувств, которые связывали нас в прошлом.

– Верю, – едва слышимо ответила Фрея.

– Тогда одно зелье, всего одно.

Адриан говорил вкрадчиво, спокойно, но если бы ослабленная Фрея смогла заглянуть в его глаза, то никогда не сделала бы ни глотка. В привычной серости не было ни тепла, ни знакомой ей заботы. Лишь холод решимости и проблески нового, совершенно чужого для нее Адриана.

С тех пор, как он стал вампиром, многое изменилось. И сейчас, стоя на пороге нарушения закона, он не сомневался: чего бы ему это ни стоило, она не должна обратиться. Зелье человечности затормозило процесс, но итог зависел от запрещенных в Хилморе веществ. Фрея не должна стать вампиром, не должна прожить мучительные годы в утолении жажды.