Химерион (СИ)

Человек этот, не приведи господь вас повстречаться с ним ни днем, ни ночью, с первого взгляда внушал ужас и ничего более. Высок, статен, немного сухощав, лицо напрочь лишено отметин времени и оно, как ни странно звучит живое, в нем заключен хищник и бог. Я то, душа простая, ожидал старикашку дряхлого увидеть, но ни как вот этого. Ногой он оттолкнул тело с дороги и приблизился к нам. Колдуны спешились и упали на колени, в седле оставался я, да невеста без чувств. - Сиди там, где сидишь - сказал он, только после его слов я сбросил оцепенение и смог пошевелиться. - Значит ты гость званый, сопроводитель девицы? - его глаза остановились на мне. - Да сударь, я самый - Смелый человек, будь, по-твоему. Посмотрим, доживешь ли до плодов своей безрассудной храбрости. Отыграем пир шумный, а после будешь у лоскутной в услужении, пускай забаву имеет с человеком, не все же ей с челядью по норам путаться - он развернулся и подошел к распростертому телу девушки. Пальцы из стали сомкнулись на тонкой шее, после он поднял с необычайной легкостью хрупкое, точеное тело. - Будет и тебе моя милость - кожа девушки вмиг посерела, зашелушилась, хлопьями спала. Теперь я увидал, что она состоит из множества уродливых шрамов и вправду лоскутная королева, она открыла глаза. - Раба тебе жалую для забав, не забывай мою щедрость - он встряхнул девушку и отшвырнул в сереющую мглу. - Слышишь, не забывай - Будь ты проклят! - раздалось в ответ. - Строптива дура была, сладу никакого, меры не знала ни в чем, что ее и погубило - и колдун, подав знак, пригласил следовать за ним. Я право же сильно сомневался в лютости того существа, что придет за лепестком, тут и сам сатана споткнулся бы.

Остаток пути мы проделали без происшествий, только мне все время чудились хлопки крыльев, раздававшиеся где-то над головой. Настал черед увидеть врата здешних сумрачных чертогов и вот мы приблизились к ним. Удивительный замок белого мрамора. Величественный склеп бессмертия, гряда за грядой остроконечные башни, теряющиеся во мгле здешнего неба. На неприступных стенах пылают огни в огромных чашах, чьи языки зловещими бликами играют в снежной белизне мрамора, у врат, состоящих из двух зеркальных пластин, на ступенях дремал рыжий лохматый пес. Заслышав нас, животина лениво зевнула и поднялась на все четыре лапы. - Мой повелитель - откланявшись, сказал пес и коротко рыкнул, его хитрые глазенки остановились на мне, он вильнул хвостом. - Признал ты в нем кого? - спросил бессмертный у пса рыжего. - Водил я знакомство с разными людьми хозяин и человек мне любой будет как друг закадыка - ответил лохмач. - Прежде не замечал я за тобой таких чувств добрых - Так и человечиной у нас давненько не пахло хозяин, только вот эти многоужасные - и пес кивнул на провожатых, засеменил к невесте. - Ишь и молодка то хороша собою, молоком и медом пахнет. Живая. Чудо как мила, жалко ее - Знай, место свое дворняга - пригрозил колдун. - Знаю хозяин, на том и сижу с цепью-удавкой - пес ухмыльнулся. - Подкинул бы табачку властитель, без курева худо, тоскливо. - Службу служи исправно лежебока, будет и табачок. Все хватит попусту словами блудить, отворяй ворота - Слушаюсь мессир - пес подмигнул мне и заковылял к воротам. - Пожалуйте с миром - и он опять улегся на прежнее место, зевнул и закрыл глаза.

Войдя, мы оказались перед широкой лестницей из кроваво-алого камня, украшенной множеством ваяний дремлющих в сумерках богов, различного сложения и наружности, но сплошь мерзких и отвратительных. Правда содержали их в строгой чистоте и порядке, ни трещинки, ни пылинки не разглядел я на каменных телах и ликах. - Богам положено нежиться в сладкой дреме почитания, а нам править от их имени, их силой и властью - сказал колдун. Переступив последнюю ступень, мы вошли в сад живой плоти, поражающий своей безукоризненной ухоженностью и чудовищным содержимым. Стволы и ветви здешних деревьев были покрыты кожей всех мыслимых цветов и оттенков, листву заменяли густые пряди волос, цветы походили на сплетения пальцев, раскрытые рты, окровавленные губы. Влажные языки, усеянные множеством бородавок, язв, гнойников и присосок ласкали неимоверно огромные ушные раковины налитые кровью, от столь невероятного буйства плоти стало сильно подташнивать, и голова пошла кругом. Хотелось поскорее выбраться из этого ужасного сада, не думая, какие плоды принесут столь омерзительные деревья. Колдун остановился - А вот мой розарий, я сам пекусь об этих дивных цветах моей радости - после этих слов глазам моим предстал этот адский цветник. Запах возбуждения и гул тысяч стонов, все обозримое едва шевелилось, сочась слизью и пеной, постоянно и непрерывно. Я рефлекторно закрыл глаза, но после пришлось раскрыть их еще шире, дабы не угодить в это чудовищное нечто. Увиденное тут да покроется тайною за семью замками.