Химеры урочища Икс

— Поскольку мы будем там работать, — сказал я, — мне все-таки хотелось бы составить о месте более точное представление. Вы говорите, до урочища восемь километров, это два часа хода туда и столько же обратно. Нельзя ли сегодня побывать там? Оценить состояние дорог, осмотреть место ночлега… Имеется ли там топливо…

— Вы правы. Напишите сейчас два заявления: одно на право входа в зону, а другое — с просьбой предоставить вам место в нашей гостинице, поскольку уехать вы сможете лишь завтра. — Василий Васильевич стал мне объяснять, как пройти до урочища; выделить сопровождающих, на что я надеялся, у них не было возможности.

"Да, — подумал я, уже закончив с заявлениями и рассматривая на улице план путешествия, — заблудиться будет немудрено".

— Здесь нужно быть очень осторожным, — сказал знакомый голос. Я обернулся. В лесу много зверей и есть ядовитые змеи.

— Ну, думаю, я не первый, кому предстоит пройти там, — произнес я, надеясь вызвать собеседника на откровенность: странные слова о "всех" нас не выходили у меня из головы.

— Первая половина пути довольно проста, но после поворота дорога очень плохая, через лес. Идти нужно рядом со старой телефонной линией. Скажите, а почему вас интересует именно это маленькое озеро, ведь рядом есть и большое? — Собеседник, кажется, хотел разговорить меня; мы, улыбаясь, смотрели в глаза друг другу, подозревая, что в головах у нас крутятся одинаковые мысли.

— Видите ли, по сообщениям… — я еще раз, и более детально, изложил суть дела, почувствовав, что "чертовщинка" отторгнута не будет: в таких случаях не имеет смысла хитрить. — Тем более, — добавил я, — вы говорите, что там скашивают траву. Если в это место было что-то привнесено извне и это "что-то" было таким сильным, что изменило окраску ромашек, то где гарантия, что растения, пусть в меньшей мере, не изменены сейчас? А ведь через траву и животных все это проходит в человека. Что мы едим и чем кормим своих детей?

— Да. — Собеседник, выслушав меня, помолчал. — Вы знаете, до вас мы имели официальные запросы, в том числе и из других стран, с предложениями ознакомиться с состоянием окружающей среды в данном районе. И такие работы были проведены. Работали, если не ошибаюсь, китайцы и американцы. А до них работала и советская экспедиция… Правда, метеоритчиков здесь пока еще не было… — я получил свою порцию откровенности.

— А что за специалисты здесь были?

— Экологи… и биологи… Впрочем, наши работали в какой-то большой яме недалеко отсюда…

Сердце у меня подскочило и провалилось куда-то вниз…

— Где?

— Примерно там, — собеседник махнул рукой. — Впрочем, все это я знаю лишь по слухам…

"Место спуска корабля 1900 года, — лихорадочно пронеслось в голове. — Гусев прав!"

Мы поговорили еще немного и расстались. Времени было уже порядочно, хотелось есть. Я был предоставлен сам себе. Селение словно вымерло. "Что делать? думал я, сидя на бревнышке и поглощая бутерброды. — Даже если я без ошибок дойду до урочища и обратно, возвращаться придется уже в темноте. Да и в урочище какое-то время надо побыть, осмотреться… Заночевать в домике? А как я определю, что именно это поле и есть урочище, а именно этот домик и есть тот домик?.. Карт нет, в лесу пусто, спрашивать не у кого. Разве что у зверей…"

На Ярославль можно было ехать уже через пять минут. Идти или не идти? Раздался шум двигателя. С куском во рту и разрешениями в кармане я ринулся на остановку. Благоразумие на этот раз взяло верх. В отличие от некоторых моментов в будущем, когда о благоразумии приходилось думать, уже находясь в обстоятельствах, созданных непродуманными действиями.

Расположившись на сиденье и глядя на уходящий назад поселок, я поймал себя на том, что в голове крутилась только что услышанная история о поспешно бежавшей при странных обстоятельствах советской экспедиции, так и не представившей никаких материалов.

2

"Программы" и "методики" готовились в страшной спешке. Уже в середине мая они вместе с "заявлением" от ВАГО и моим письмом ушли по назначению.