Хинельские походы

— Их не найдем, конечно, в Барановском лесу, — говорил убежденно Сергей.

— Почему же конечно?

— Уж будь покоен! Ушли далеко!

— А я еще с осени кое-что знаю… — многозначительно сообщил Карманов.

Он втайне надеялся, что приведет друзей прямо к партизанам в землянку, на которую натолкнулся однажды в Барановской роще и, догадавшись, что землянка — база Фомича, никому не говорил об этом.

— Вот уйдем в лес — и все тут…

— А если жандармы там? — возразил Сергей. — Я с ними лично познакомился… Чтоб им…

— Ну так что?

— Никто теперь в лесу запросто не бывает, — поучительно заметил Сергей, и друзья еще крепче задумались.

Приехавший отряд выручил барановскую молодежь. Фомич тут же принял решение — выкопать из земли оружие и боеприпасы, забазированные райкомом на огороде Артема Гусакова, И еще до рассвета Петро, сопровождаемый Кармановым, Шашковым и тремя братьями Пузановыми, привез в Барановку тридцать винтовок, ящики с патронами и ручными гранатами.

Глава III В ХИНЕЛЬСКОМ ЛЕСОКОМБИНАТЕ

Днем отряд Фомича прибыл в Хинельский лесокомбинат.

Это был промышленный поселок, вытянувшийся под соснами в одну прямую улицу на возвышенном берегу речки Сычевки. Улицу образовали несколько десятков стандартных четырехквартирных домиков, в которых жили семьи рабочих.

Винокуренный и пенькотрепальный заводы приютились за изгибом лесной опушки на берегу пруда, где старые высокие сосны живописно перемешались с вековыми дубами, разлапым ельником и березой.

Километрах в трех на юг от лесокомбината, в открытом поле раскинулось большое старое село Хинель, от которого и получил свое название соседний лес.

По словам старожилов, лесокомбинат был расположен в таком месте, «где один петух поет на три губернии», то есть на стыке трех областей — Орловской, Курской и Сумской.

Чтобы точнее определить наши координаты, я попросил у Дегтярева карту. Это был квадратный лист километровки с надписью вверху «Эсмань». Село Эсмань было районным центром Червонного района, где возник отряд Фомича.

Глядя на карту, я установил, что наш отряд сейчас расположен в Севском районе Орловской (ныне Брянской) области. Город Севск был удален от Хинели более чем на двадцать километров. Ближайшие от нас железнодорожные станции — Ямполь и Хутор Михайловский — находились километрах в тридцати на запад.

На карте виднелись контуры больших сел. От Севска к Глухову шла дорога — часть древнего пути из Киева на Москву. Негустая сетка полевых дорог, голубые жилки безымянных родников и речек, очень редкие горизонтали небольших возвышенностей — все это говорило мне, что местность всюду открытая, степная. Сравнительно узкая зеленая полоса на карте показывала, что Хинельские леса, начавшись почти под Севском, тянулись в западном направлении до Новгород-Северского и обрывались на левом берегу Десны. Под верхней рамкой листа обозначался широкий разлив зелени — Брянские лесные массивы, отделенные от Хинельских лесов полем, шириной до полусотни километров.

Дегтярев разместил свою группу в одном из крайних домов поселка, Соседний дом заняли Фомич и командир отряда, а далее стояли ворошиловцы — отряд капитана Гудзенко. Отряд был невелик (человек до тридцати), боевых операций еще не начинал, но вооружен был отлично. Это бросилось в глаза всем при въезде в поселок. Полковая пушка и две 122-миллиметровые гаубицы грозно уставились своими жерлами в поле, как бы заверяя нас в том, что лесокомбинат — крепость.

Гудзенко был начальником штаба артиллерийского полка одной из дивизий, выходившей в этих местах из вражеского окружения. Дивизия прорвалась на восток — в ту брешь, что прорубили для нее артиллеристы, стрелявшие до последнего снаряда. Часть орудий, оставшихся без коней, и сам капитан Гудзенко с группой офицеров и бойцов оказались вновь отрезанными от своих и вынуждены были уйти в глубь леса. Им удалось спрятать в Хинельском лесу несколько гаубиц и пушек, из которых три были вполне исправны.

В первых числах декабря в лесокомбинат приходил Путивльский партизанский отряд. Гудзенко установил с ним связь и, получив от командира путивлян, Ковпака, некоторую помощь, обосновался в лесокомбинате. Капитан комплектовал свой отряд только военнослужащими, в то время как Фомич, думая о развертывании партизанского движения, собирал в отряды и местное население.

По прибытии в лесокомбинат Фомич сразу же организовал совещание партизанских руководителей.

В середине дня в его небольшую светлую комнату пришли капитан Гудзенко, рослый блондин в кавалерийской шинели, Хохлов — командир Севского отряда, небольшого роста, с бледным бритым лицом, одетый в зимнее драповое пальто, — до войны он управлял Хинельским пенькозаводом, и эсманцы: Дегтярев, Фисюн, Анисименко, Хомутин, Халимоненко, а также секретарь подольского райкома Ямпольского района Даниил Красняк.

Фомич сидел за столом, остальные поместились вдоль стенки.

Красняк, приземистый, с широким, опаленным морозом лицом, с жгучими черными глазами, делал доклад: