Хирурги человеческих душ

– Не исключено, – листая документы, лишь отчасти признавал его возможную правоту Подлужный. – Но маловероятно. Ты посмотри, как регулярно он брал отгулы и прежде. Причём, отлучался исключительно на свою историческую родину. К тому же, создаётся впечатление, делал это по надуманным предлогам. Впрочем… Быть может, я и не прав. Это же Армения. Но всё же… Вот, смотри. Свадьба двоюродного брата. Вот, болезнь родного дяди. И тэ дэ, и тэ пэ… Тебе это ничего не напоминает?

– Да нет, – строго соблюдая правила русской логики, отвечал Николай. – Хотя… Постой! Этот же… Как его… Он ещё автомобили угонял и перепродавал!

– Юрий Деточкин ⁵⁸, – посмеиваясь, подтвердил правильность его догадки Алексей. – Действительно, выглядит странно.

В тот миг следователь с оперативником и представить не могли, насколько близки они были от разгадки изнаночной стороны жизни Сукиасяна. Причём, отнюдь не связанной с убийством Марины Алькевич. Да вот только сделать им это оказалось «не по зубам». В силу действия целого ряда объективных причин. Потому к секрету они подобрались вплотную, но раскрыть его, пока им было не дано.

Переворошив личное дело Сукиасяна, Подлужный с Бойцовым поднялись на третий этаж заводоуправления, где находился кабинет главного конструктора Алькевича. Там Алексей и договорился с Борисом Семёновичем о незамедлительном проведении опознания сомнительной личности по фотографии. Благо, «Волга» Алькевича была «под рукой».

7

В прокуратуре Алексей в присутствии Николая, Юлия Камушкиной и Саши Зиминой в установленном законом порядке предъявил Алькевичу для опознания подготовленную таблицу с пятью фотоснимками:

– Известен ли вам кто-либо из этих мужчин?

– Известен. – После некоторого раздумья, указал тот на изображение Сукиасяна. – Этот. Под номером два.

– Кто это? Откуда вы его знаете? – хищно раздул ноздри следователь, принимая стойку лайки перед белкой, загнанной на кедр.

– Это… Фамилии его не помню. Имени – тоже, – от натуги даже побагровев, признался опознающий. – Трудимся на «телефонке». Он из отдела сбыта. А как зовут его, извините, не скажу. Его кличут как-то… необычно. Запамятовал. Извините.

– По каким признакам вы его опознали?

– Ну… По лицу. По чертам лица. По глазам. По носу. Да! Ещё… Он восточный человек. Точнее, южанин.

– Понятая Камушкина, – подняв брови, обратился Подлужный к Юлии.

– За номером два обозначена фотография с изображением Сукиасяна Арменака Саркисовича, – перевернув фототаблицу, прочитала надпись девушка.

Завершив опознание, Подлужный, отпустив практиканток, приступил к допросу Алькевича.

– …Опознанного мной по фотографии молодого человека я знаю в качестве работника службы сбыта телефонного завода, – повторился при допросе Борис Семёнович. – По работе я с ним тесно не контактирую, поэтому его имени и фамилии не помню. На опознании я узнал, что это Арменак Сукиасян.

– Вы имели с ним личные контакты? – приступил Подлужный к уточняющим вопросам.

– Не имел. Даже не здоровался. Вслух. Проходя мимо, просто кивали друг другу.

– Марина Германовна с ним была знакома?

– Однозначно не скажу, но, скорее всего, нет.

– А не встречалась ли она с ним случайно где-то?

– Кто ж его знает…, – начал было Алькевич, и внезапно осёкся. – Погодите, погодите! – вдруг вскрикнул он и даже схватил Алексея за руку, хотя тот сбегать не намеревался. – Однажды они точно встречались!

– Где же и когда? – оживился и следователь, освобождаясь от захвата, так как свидетель ему мешал писать.

– Да на новогоднем балу, который проводился во дворце культуры «телефонки». Он состоялся… Он состоялся вечером 30 декабря прошлого года. Там были накрыты столики, танцы. Всего было человек сто пятьдесят. Наших, заводских. И этот молодой человек пригласил Мариночку на танец. Да! И ещё. Он заказал в её честь оркестру песню. Там была организована небольшая эстрада.

– А что Марина Германовна?

– Мариночка… А что она? – вспоминая, потёр лоб Алькевич. – Да она не принимала его всерьёз. Смеялась. Да мы все смеялись. Предновогоднее же настроение. И я не придал тому никакого значения. Но Марина не была с ним знакома.

– Почему вы так считаете?

– Почему? – вновь принялся тереть лоб свидетель. – Да потому, что она смеялась и спрашивала: «Кто это такой шкодный? Откуда он свалился?». У неё было такое любимое словечко – «шкодный».

– Что-то ещё?

– Да нет.

– И это всё?

– И э-то всё, – раздумчиво проговорил Борис Семёнович. – Что, Алексей Николаевич… Он?!

– Давайте не будем спешить с выводами. И ещё просьба: если случайно столкнётесь с ним прежде нас, никаких действий не предпринимать, никакого интереса к нему не выказывать.

8

У Подлужного был день рождения. День рождения был у него, но он ехал в электричке на дачу, заваленный подарками для своих самых любимых существ, по которым жутко истосковался. Мишутке он вёз яблоки, груши и заводную машинку, Сергуньке – книжку про Хосе Рауля Капабланку ⁵⁹ и обожаемые им фисташки, Татьяне (в надежде на примирение) – набор конфет «Грильяж в шоколаде» и растворимый кофе, для тестя – бутылку коньяка «Белый аист», тёще – шоколадку «Сказки Пушкина».