Хирургическая месть

Теперь в глазах Арианны появился ужас. Она воззрилась на Марцио паническим взором. Ей вдруг показалось, что он сейчас метнется к окну, распахнет его и выбросится на улицу. Видимо, Анджело показалось то же самое, потому что он вмешался с не присущей ему строгостью:

– Успокойтесь все! – почти крикнул он, приближаясь к Марцио, чтобы, при необходимости, остановить коллегу от какого-нибудь опрометчивого шага. – Что вообще происходит? Я лично даже не в курсе, что мне завтра придется проводить операцию без тебя. А, Марцио? – стал его тон более спокойным и дружелюбным. – Неужели ты бросишь меня одного на милость бога кардиохирургии?

Марцио сидел, сдвинув брови и уставившись в одну точку. Дыхание его было поверхностным, а внутри явно разворачивалась тяжелейшая борьба. Три пары глаз неотрывно смотрели на него. Анджело – обеспокоенно, с явным желанием понять, что происходит, и попытаться помочь. Томмазо – со страхом, недовольством, перемешанным с искренним недоумением. Арианна – с болью. Минутой ранее она явно сердилась и в то же время страдала, услышав от Томмазо такую невероятную новость: что Марцио отказался оперировать ее мать. Она просто не могла себе представить причину этого отказа. Но сейчас от последних произнесенных Томмазо слов она вся сжалась и готова была броситься за Марцио, если тот внезапно вздумает выкинуться в окно. Марцио правда не собирался этого делать. Хотя бы потому что этаж был неподходящим, а просто искалечить себя не входило в его планы.

Три пары глаз испепеляли Марцио и ждали ответа. Он понимал, что должен прояснить ситуацию, ведь это не вопрос участия в вечеринке решается. Только что он мог ответить? Замену себе он не нашел. Значит, именно ему бог кардиохирургии бросает вызов: спасти жизнь человеку, которого он ненавидит. Ситуация просто сводила с ума, ломала, изматывала. Марцио понятия не имел, что чувствуют пациенты, когда им распиливают грудину, но полагал, что нечто вроде того, что испытывал в ту минуту он. Он ощущал себя связанным на операционном столе, с кляпом вместо интубационной трубки во рту, без единого миллиграмма обезболивающего препарата в крови. Закричать не представлялось возможным, ибо кляп мешал, сознание тоже отчего-то стойко держалось ясным. А электропила уже с отвратительным звуком вонзилась в грудину.

Судьба явно издевалась над ним.

– Я проведу операцию… – сказал Марцио обреченно, стеклянным взором глядя в пространство.

– Ты обещаешь, что все пройдет хорошо? И за ночь ты не передумаешь? Я могу спать спокойно? – сердито спросил Томмазо, проявляя чудеса бесчувственности в отношении своего подопечного.

Марцио одарил его тяжелым взглядом из-под угрюмо сдвинутых бровей.

– Конечно, все будет хорошо, Томмазо! – избавил коллегу от ответа Анджело, лучезарно улыбнувшись. – Марцио никогда нас не подводил и теперь не подведет. Иди спокойно домой, и сладких тебе снов, – мягко намекнул он руководителю, чтобы тот покинул ординаторскую и не давил больше на Марцио.

Томмазо глубоко и тяжело вздохнул, мысленно упрекнув себя в том, что потерял самообладание. Он оказался морально не готовым к такой ситуации. Но его можно было понять: он с подобным еще ни разу не сталкивался. И уж точно не ожидал такого непредсказуемого хода от своего лучшего хирурга. Конечно, стоило поговорить с Марцио и выяснить, что происходит… Но Томмазо, всегда рассудительный и трезвомыслящий, отчего-то очень перенервничал в этот раз.

– Марцио, извини, если я был резким, но ты поставил меня в такую ситуацию… – все-таки решил он загладить чувство вины искренним извинением.

– Я понял, – прервал его Марцио. – Закроем уже эту тему!

Томмазо попятился к двери.

– Жду тебя завтра. Иди, пожалуйста, домой и отдохни.

Марцио не ответил, а лишь продолжил изучать пространство перед своим носом.

Когда Томмазо покинул ординаторскую, в ней повисло молчание. Арианна трепетно смотрела на Марцио, потом перевела боязливый взгляд на Анджело. Он сделал ей знак глазами молчать, а сам как ни в чем не бывало обратился к Марцио:

– Послушай, Марцио, я забыл тебе сообщить: парнишку, которого вы с Арианной спасли, сегодня выписали.

Марцио поднял на него глаза и слабо улыбнулся.

– Я рад. Как он?

– Говорит, что хорошо себя чувствует, и очень расстроен, что кардиологи запретили ему занятия спортом как минимум на ближайшие четыре месяца. Эх, молодежь, не ценит, что имеет… – вздохнул Анджело. – Его родители хотели видеть тебя, кстати.

Марцио ничего не ответил и снова взял ручку, в очередной раз намереваясь продолжить написание отчета.

– Марцио… – несмело обратилась к нему Арианна. – Ты придешь завтра?

– С чего я должен не прийти? Я работу не прогуливаю, – пробурчал он хмуро.

Анджело отчаянно показывал ей жестами, чтобы она помалкивала, а еще лучше ушла домой. Но нервы Арианны тоже были на пределе.

– Марцио, почему…?

Он одарил ее убийственным взглядом.

– Тебе лучше не знать этого. И, пожалуйста, закончим этот разговор. Иди домой, – сказал Марцио жестко.

– А ты?

– А я с тобой не пойду! – ответил он со злым сарказмом.