Хирургические убийства (СИ)

— Эх, молодёжь, — Фибс забрал бокалы, сполоснул их и пристроил перевёрнутыми на полотенце, — разве ж это дело, мужчину в командировке при его второй половинке про его ночные дела расспрашивать! Может, он при супруге не мог сказать, где и с кем был? Госпожа Цукисима не из простых будет. Помню, ещё когда сэр Ито женился, поговаривали, будто брак этот по сговору и с расчётом; породнился с главой клана, и продвижение по службе ему обеспечено.

— Не думаю, — возразил Вил, — он мог просто сказать, что хочет переговорить наедине, а вместо этого откровенно врал. Так что твоя версия хоть и похожа на правду, но, к сожалению, не подтверждается в реальности.

После этого разговора Вил уснул проще, но на краю сознания продолжало маячить смутное воспоминание о чём-то важном с улицы Белых тополей.

По дороге в коррехидорию Рика явственнее осознавала всю противоречивость обуревающих её чувств: с одной стороны она была горда и довольна стройной версией с Цукисимой, а с другой — её не оставляли сожаления, что убийцей-маньяком оказался друг братьев-близнецов Вилохэда.

Она сделала вскрытие, и результаты её нисколько не удивили: порезы и раны были нанесены двумя орудиями (Рика невольно улыбнулась, вспомнив, как красочно болеглот описывала когти убийцы); смертельным оказался единственный, явно последний удар, что пришёлся прямо в сердце. Чародейку смутила на секунду хирургическая точность, с какой этот самый удар был нанесён, но потом она приписала это обыкновенному везению или военному опыту. Девушка составила отчёт, указав со всей возможной тщательностью и аккуратностью различные детали, которые ей удалось выявить. Она задумалась лишь однажды: тест Пикелоу показал странноватый результат. Магические стихии пребывали в гармонии и спокойствии, однозначно свидетельствуя об отсутствии колдовства, но у водяной женщины, полоскавшей длинные волосы в безмятежной глади озера, имелся странный хвост с шипами, подозрительно смахивающий на некие интимные части тела. Обычно в подобном стиле озабоченный чародей из минувших столетий визуализировал демонов. Поскольку демоническое проявление мелькнуло лишь в одном единственном месте, Рика посчитала его случайным следом, порождённым болеглотом, что крутилась поблизости во время убийства. Аура Кики могла оказать на тест странное влияние.

Вилохэд пришёл на службу с больной головой и в мундире полковника. Он решил, что таким образом ему удастся хоть чуточку задобрить его королевское величество, доклад которому нависал тёмной тучей над его умственным горизонтом, и сделать этот самый доклад ему предстоит прямо сегодня. Коррехидор прекрасно понимал, что арест древесно-рождённого лорда, даже домашний, требует одобрения монарха. Не хватало ещё, чтобы Палата корней и листьев подала апелляцию на противоправные действия коррехидора.

Притихший после вчерашней выволочки Турада старался всеми силами не нервировать начальника. Он без напоминания заварил чай, молча принёс его в кабинет и тихо удалился.

От чая головная боль отступила, но мучительные сомнения оставались в полной мере. В приёмной Турада с кем-то разговаривал по магофону. Потом раздался тихий стук в дверь, и просунулась прилизанная голова адъютанта:

— Ваше сиятельство, — обратился он, — с вами очень настоятельно желает поговорить одна дама. Утверждает, что у неё вопрос жизни и смерти, но при этом ничего не объясняет и настаивает на личной беседе с вашим сиятельством.

Вил встал и вышел в приёмную.

— Сэр Вилохэд? — раздался в трубке грудной женский голос. Женщина дождалась подтверждения и продолжила, — я — Арэко Хираги, мы с вами пересекались при дворе.

Вил кивнул и запоздало понял, что собеседница его жеста видеть не могла. Он сразу вспомнил пышногрудую красавицу — придворную даму леди Камирэ, по которой сохло не мало поклонников.

— Я обратилась к вам, поскольку считаю вас человеком чести и, право, сэр Вилохэд, просто не знаю, к кому ещё могу обратиться за помощью, — она замолчала, собираясь с мыслями, — мне не хотелось бы обсуждать это по магофону. Удостойте меня получасом вашего времени. Если вы в данный момент свободны, я буду ждать вас в чайном кафе «Слеза наложницы». Это за бульваром Старых фонарей, совсем неподалёку от коррехидории.

Заинтригованный Вил дал согласие и пошёл на встречу с придворной дамой. Кафе было совершенно неизвестно коррехидору, но по подсказке всезнающего дворника он легко отыскал небольшой особнячок, декорированный под павильон Делящей небо. Выкрашенное в синий цвет деревянное резное строение устремлялось в небо загнутыми скатами симметричной крыши, а в маленьком живописном прудике полоскала свои длинные тощие ноги цапля.

Госпожу Хираги он заметил сразу, она элегантно подносила ко рту фарфоровую чашку с чаем и рассеянно поглядывала на облетающую за окном сакуру.

— Доброе утро, — поздоровался коррехидор и присел на стул напротив.

— Хвала богам, вы здесь, — проговорила придворная дама, — действительно, сэр Вил, я просто не знаю, к кому обратиться и что делать!