Хищники. Теория и практика рейдерских захватов

Разработанные статьи авторы предложили отнести к подследственности Следственного комитета при Прокуратуре Российской Федерации.

Итак, чисто субъективное отношение автора публикации к данному законопроекту таково.

Мы отнюдь не против расширения ранее предложенной нами диспозиции «Внесение в уставные документы или решения учредителей (участников), реестр акционеров юридического лица или Единый государственный реестр юридических лиц заведомо ложных сведений». Однако авторы актуального проекта в ст. 1855 потеряли саму важную часть — цель совершения преступления. А это, как мы уже указали, захват управления в юридическом лице. Именно в таком контексте норма может принести какую-то пользу в борьбе с рейдерством.

Если же законодатель криминализует нарушения, связанные с искажением результатов общих собраний участников юридического лица в том виде, в каком его предлагают представители СКП, эти нормы с необычайной легкостью можно будет использовать в совершенно противоположных целях.

Так, ст. 1855 проекта предусматривает ответственность за блокирование или ограничение фактического доступа участника общества к голосованию. Предположим, что рейдерская компания заинтересовалась активами акционерного общества. Имея 0,1% акции и право участия в общем собрании акционеров, достаточно спровоцировать скандал на этом собрании, который даст основания вывести акционера из помещения, и тут же возникнет основание для обращения в органы внутренних дел с заявлением о возбуждении уголовного дела по данной статье, так как акционер не был допущен к голосованию.

При наличии сильной юридической поддержки и абсолютно без каких бы то ни было коррупционных связей в правоохранительных органах возбудить уголовное дело по ст. 1855 не составит никаких проблем. А при наличии таких связей эта статья может превратиться в весьма эффективное орудие корпоративного шантажа либо в фактор психологического давления при совершении недружественного поглощения. И сколь бы ни обвиняли следователей в коррумпированности, при наличии такой статьи в УК РФ они будут не вправе отказать в возбуждении уголовного дела.

Помимо этого, абсолютно неясен субъект такого преступления — это председатель собрания, секретарь, охранник?

Диспозиция той же статьи грозит ответственностью за несообщение сведений о проведении собрания акционеров или сообщения недостоверных сведений о времени и месте проведения общего собрания. Чего проще заменить уведомление о проведении общего собрания в полученном конверте на чистый лист и бежать в близлежащий ОБЭП с заявлением о возбуждении уголовного дела?

И здесь субъект преступления абсолютно неясен — тот, кто готовил уведомления, рассылал, подписывал, или все же тот, кто таким путем хочет захватить предприятие?

Цели, которые авторы законопроекта заявили после описания объективной стороны, настолько всеобъемлющи, что возникает вопрос — а можно ли проводить собрания акционеров по другим поводам, помимо указанных в ст. 1855? Самое печальное, что авторы не видят разницы между рейдерством и корпоративными конфликтами.

Главное оружие рейдеров — это быстрота и скрытность. Именно так захватывали все объекты и Виктор Хазанов, и Павел Федулеев, и Константин Стародубцев, да и менее крупные рейдерские фигуры. Захватить противника врасплох — 90 процентов успеха.

Если же дело дошло до общих собраний акционеров, подтасовки бюллетеней, недопусков конкретных акционеров на собрание и прочим архаичным уловкам, изобретенным и благополучно оставленным еще в прошлом веке, это означает, что ситуация получила огласку, рейд «засвечен», и рейдерские группы, как правило, уходят из такой ситуации. Уважающий себя рейдер не опустится до подделки бюллетеней.

А вот корпоративные конфликты, которые длятся годами (но еще не перешедшие в криминальную фазу), отличаются именно мелкими пакостями акционеров в адрес друг друга.

Так чем же иным, кроме орудия вмешательства в корпоративные конфликты, является пресловутая ст. 1855? Именно такие печальные выводы можно сделать на основе многолетнего изучения практики рейдерских захватов в России.

Впрочем, это всего лишь рассуждения.

6 апреля 2010 года президент Российской Федерации внес данный законопроект в Государственную думу Российской Федерации. 12 мая 2010 года законопроект был принят в первом чтении.

Некоторая доработка в Комитете по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Государственной думы состоялась. В частности, по нашему настоянию в ст. 185.5 была внесена поправка, указывающая на цель совершения данного преступления — незаконный захват управления в юридическом лице.

По инициативе первого заместителя председателя Комитета В.С. Груздева, при непосредственном участии автора настоящей публикации законопроект был дополнен статьей, которая, вероятно, станет наиболее эффективной защитой Единого государственного реестра юридических лиц, а заодно и Единого государственного реестра прав на недвижимость. Выглядит она так: