Хитрость

Я не мог сконцентрироваться. Черт, я едва мог здраво мыслить. Мысли о Чарли́ поглотили мой разум — ее великолепные глаза, то, как она смотрела на меня, когда я вышел из этой комнаты, и когда наши взгляды встретились. Я не планировал ехать в "Мандарин" или быть там во время её прихода. У меня были дела, но я не мог остаться в стороне. Мне нужно было срочно её увидеть. Притяжение было слишком сильным.

Это то, что она сделала со мной. Она заставила меня перестать обращать внимание на окружающий мир и видеть только ее.

За то короткое время, что мы провели вместе, она просочилась мне под кожу, как никто другой, даже Джо. Я никогда не западал так быстро и так сильно. Я никогда не принимал наркотики. Тем не менее, я полагаю, что Чарли́ похожа на кокаин. Одна случайная доза на вечеринке — это всё, что было у меня в "Дель-Маре". Одна доза, одна неделя. По возвращении в Нью-Йорк я пытался отрицать свою зависимость. Каждый день, что мы провели вдали друг от друга, был ещё одним днём очистки, ещё одним днем трезвости. Я мог добиться детоксикации, потому что её не было в моей жизни.

Это в прошлом.

Но сейчас — это сейчас, сейчас она моя.

Делорис сказала, что ее зовут Александрия, или Алекс, но это ничего не изменило. Мы признались, что наши имена были прозвищами, и для меня она всегда была моей Чарли́. Я просто не был готов сообщить ей об этом, еще нет. На данный момент мы придерживаемся формальностей. С того момента, как Делорис показала мне конверт с ее фотографией и сказала, что у Чарли́ есть профиль, я был поглощен, одержим необходимостью сохранить и защитить её от «Измены», а также преподать урок.

То, что она сделала — связалась с "Изменой" и подписала соглашение, — было глупо. Это опасно. Это неприемлемо. Что случилось бы, если бы Делорис не обнаружила ее профиль?

Я знал, что бы произошло.

Она попала бы в чужую постель. В «Дель-Маре» я верил, когда она сказала, что не ложится под каждого. Мне нужно как можно быстрее узнать, как уверенная, умная, поразительная женщина, с которой я познакомился в «Дель-Маре», втянулась в грязный мир "Измены".

Я не был уверен, почему она хочет опуститься до уровня шлюхи, но если это то, чего она хотела, ей нужен я. Со мной она осталась в безопасности. Образы того, что могло случиться, если бы она действительно вошла в «Измену», выводили меня из себя. Я не мог двигаться вперед, пока не наказал её за её неверно принятое решение.

Наказание произошло и новые правила вступили в силу.

Реальность была слишком очевидной, чтобы отрицать. Я был наркоманом, нуждающимся в одном человеке — Чарли́.

Теперь, когда я увидел ее, коснулся и услышал ее голос — и стоны — я сделаю всё, что в моих силах, чтобы получить больше. За несколько коротких часов после взрывной новости Делорис Чарли́ заставила меня действовать вопреки характеру. Я никогда не покидал офис в середине дня. Никогда не отменял встречи по личным причинам. И я никогда не разъезжал без Айзека.

Мой водитель и телохранитель, в одном лице, был с ней, и эта мысль гложила меня изнутри. Я хотел — нет, нуждался — быть рядом с ней. Вернувшись в офис, потому что некоторые вещи не могли ждать, я ехал на заднем сиденье такси, что было само по себе редкостью. Покачав головой, я уставился на свою руку.

Улыбка расцвела на моих порозовевших щеках в ответ на покалывание в ладони. Закрыв глаза, я вздохнул. Черт возьми, я все ещё думал о том, как ее тугая круглая задница покраснела, и какая она стала мокрая. Чарли́ сказала, что ей это не нравится, но ее тело рассказывало мне другую историю. Я мог слушать её чувственное тело, рассказывающее мне сказки на ночь.

Судя по реакции мисс Александрии Коллинз, мы даже не начали раскрывать ее пределы. И эта фантазия добавилась в мою неудобную ситуацию. Если я прямо сейчас не перестану думать об этом, я не смогу выйти из такси и добраться в офис. Ожидание того, что я могу с ней делать, способно убить меня — смертью синих яиц.

Одного года недостаточно.

Я разорвал связи с "Изменой". Мне было всё равно, насколько это выгодно в финансовом отношении. Когда-то я разделил эти фирмы и больше не был связан с агентством. Чем больше моя организация расширялась, тем больше появлялось рисков. В результате возникли проблемы. Я хотел обрубить концы.

Мои мысли вернулись к Чарли́. Я хотел поверить, что ее заманили, обманули или поймали в западню подписанием договора с агентством. Я не хотел верить, что она прогнулась, чтобы продать свой самый ценный товар — себя. Холодная, жестокая реальность заключалась в том, что она сделала это добровольно. Она подписала соглашение. Она подписала однолетнее обязательство. Единственное, чего она не понимала, что договора больше не существует.

На самом деле она мне не принадлежала так, как она думала… не совсем. Черт, я этого не хотел. Только на какое-то время я планировал позволить ей так думать, чтобы она могла в полной мере испытать последствия своих действий.