Хьюстон! У нас п…

– И как же ими тогда заразились? – на этот раз спросили слева.

– Очень просто, – я широко улыбнулся. – С помощью антигравитации.

Все недоуменно нахмурились.

– У нас тут появилась новая забава, танцы в невесомости, так называемый гравибалет. Со сцены эта хрень соответственно перекочевала на танцполы. А ведь, как известно, длительное пребывание в невесомости сильно снижает иммунитет, правда, на короткое время. Агенты Диктата воспользовались этим и распылили наноботов в клубах, где люди наслаждались состоянием свободного полета.

– Невероятно! – дружно поразились главы звездных объединений.

– Да, замысел почти гениальный в своей простоте. Но увы, всех следов замести не удалось. Этот документ, – я указал на присланный скрин, выведя его на центральный экран. – Является ходатайством начальнику станции об ускорении установки в клубах антигравитационного оборудования. Агенты хотели, чтобы работы были закончены как раз к прилету посла Союза, и это оказался их прокол…

Говоря это, я шагнул в сторону от Ван Хаарта, потому что понимал, что сейчас случится. Электронная подпись на документе принадлежала капитану Норису, который всю пресс-конференцию сохранял невозмутимое выражение лица. Настоящий профессионал, уважаю. Он не стал грязно ругаться в мой адрес и посыпать свою голову пеплом, а резко поднялся из-за стола и прицелился в меня из табельного пистолета. Одновременно с ним оружие вскинули двое его подельников. Вот они-то мне и нужны, потому что кроме капитана подозревать было решительно некого. Одного из них в невероятном прыжке успел достать Ван Хаарт, а у другого выбил оружие стоявший неподалеку сержант Делвин.

А вот Норис выстрелить успел, прежде чем на него набросился Тань-Шо-Ван и остальные военные. Угадайте, в кого.

Вопрос – перед вами стоит невысокий толстячок и у вас всего один выстрел, так куда вы будете стрелять? Правильно – в широкий торс, в который легче попасть, чем промахнуться.

Энергетический сгусток яркой молнией ударил меня в грудь, и я дымящимся кулем рухнул на пол. Жутко завоняло горелым мясом. В конференц-зале началась неразбериха, все кричали, кто-то с кем-то дрался, но, к счастью, никто больше не стрелял. Откуда-то сбоку ко мне подскочил молодой солдат и заголосил, пытаясь перекричать остальных:

– Его надо срочно в лазарет!

Рядом возник Ван Хаарт, подхватил под руки мое бездыханное тело и понес к выходу. Никто нас не задерживал, а голосистый солдат даже открыл нам двери и проводил до лифта. После чего получил увесистую горсть кредитов и был таков.

Мы спустились на уровень госпиталя, где нас сразу окружили мои ребята. Все были напуганы, даже обычно невозмутимый Ван Хаарт побледнел и явно растерялся. Изабель решительно оттолкнула Луиса и Мигеля и склонилась надо мной, расстегивая свой чемоданчик. Выглядел я действительно жутко, особенно со стороны. Простыня на кушетке, куда меня положили, начала медленно пропитываться кровью.

Пора срочно воскресать, пока меня не начали лечить по-настоящему.

– Привет, ребята, – прокашлял я и ощутил резкую боль в груди.

Кажется, пара ребер была сломана.

– Лежи, не разговаривай! – резко приказала Изабель, вынимая какой-то зловещего вида инструмент.

Я с удивлением отметил, как дрожит ее голос.

– Нет, все в порядке, – я через силу улыбнулся. – Я в бронежилете.

– Кровь тоже из бронежилета? – не поверила Фокс. – Он бредит, кажется…

– Типун тебе, – сплюнул я кровавый сгусток и привычно позвал. – Ван Хаарт!

Бывший телохранитель и сам обо всем догадался. Он достал вибронож и, невзирая на протесты остальных, срезал с меня чужую плоть, а потом снял бронежилет с потемневшими керамическими пластинами. Чисто луковица – семь одежек…

– Видите, не такой уж я и толстый стал, – похвастался я.

Луис и Мигель осторожно потрогали мои «останки».

– Они как живые!

– Практически так и есть, – признался я. – Хотя мясо и кровь синтетические. Зато согласитесь, выглядело очень реалистично.

– Реалистично? – переспросил Прахлада, едва не срываясь на крик. – Да мы тут все чуть со страху в штаны не наделали! Предупредить нельзя было?!

– Ты же знаешь, как я люблю сюрпризы, – мне, наконец, удалось подняться с кушетки. – И вообще, кто-то тут недавно говорил, что будет радоваться моей кончине.

– Да мало ли что я говорил! – смутился он.

– Проехали, все выяснения отношений потом, – боль в груди немного поутихла, но дышал я по-прежнему с трудом. – Дальше здесь справятся и без нас, поэтому мы улетаем. Срочно.

– Ты точно головой не ударился, когда упал? – с ехидной заботой спросила Фокс.

– Джонсон и кампания уже сделали однажды нас козлами отпущения, не вижу повода давать им шанс сделать это во второй раз, – напомнил я всем. – Я хочу улететь на корабле уважаемого Данияля Ахата, он ему все равно больше не понадобится.

– И как… – начала было Фокс, но я ее перебил.

– Этот корабль имеет стелс-режим, может, слышали про такие? Посол-наркоторговец хотел на нем улизнуть, когда стало жарковато, но, увы, не смог. Кто со мной?

– Еще раз в тюрьму я не вернусь, – заявила рыжеволосая.

– Мы всегда с тобой, командантэ! – засмеялись Луис и Мигель.