Хладные легионы

Драконья Погибель завозился на матрасе – что-то давило ему на спину. Поглядел, как на потолке дюйм за дюймом отступают полосы оранжевого вечернего света. Встал, поморщился от сильной боли в раненой ноге и проковылял к окну. Плотно прижавшись к решетке и скосив глаза налево, можно было с трудом разглядеть Цитадель, которая торчала с южной стороны, похожая на зазубренный клык. Он некоторое время смотрел на нее.

– Не могу поверить, что они не позволят мне пойти с тобой.

– Не могу поверить, что ты на это рассчитывал.

– Чего? – Эгар отошел от окна, приблизился и навис над Рингилом. – Это ведь я нашел гребаных двенд, разве нет? Если бы не я, никому в городе на такое не хватило бы ума, мы все сидели бы на жопе и смотрели не туда, пока Менкарак не выставил бы свою ангельскую орду.

– Это если он именно так собирается поступить.

– Ну… – Драконья Погибель опешил. – А чего еще он может сделать-то?

– Не знаю, – Рингил встал и протиснулся мимо Эгара, направляясь к другой кровати. Сапогом зацепил тряпичную куклу, которую какой-то ребенок – предыдущий обитатель этой камеры – оставил на полу у стола, и она пролетела по холодному каменному полу. – Двенды – не люди, Эг. Наверное, не стоит оценивать их поступки так, как если бы они ими были. И чего бы им ни хотелось, это они используют Менкарака, а не наоборот.

– Да, но…

– Менкарак может думать, что собирает ангельскую стражу, чтобы взять дворец штурмом и отвоевать Империю во имя Бога и Откровения, – Гил уселся на край кровати, недолго поглядел на брошенную куклу. Покрутил головой, разминая сведенную судорогой мышцу в шее. – Ну, как-то так. Но это не значит, что все сбудется.

– В таком случае… – Эгар беспомощно взмахнул руками. – Неужели от убийства Менкарака будет толк?

Рингил поднял глаза и улыбнулся.

– Понятия не имею.

Эгар уставился на друга. Подошел к своей кровати и сел, опустив плечи.

– Я думал, ты знаешь, что делать.

– Я знаю, что делать, – Гил повернулся, закинул ноги на кровать, вытянулся во весь рост и стал изучать потолок. – Пробраться в Цитадель, перерезать Менкарку горло и добыть тебе помилование. С остальным разберусь по ходу дела.

– Но его наверняка защищают двенды.

Гил зевнул.

– Судя по позорному провалу других подосланных Джиралом убийц, ага, похоже на правду.

– Но тогда ты не можешь пойти туда один!

– С чего вдруг? – Он повернул голову на подушке и посмотрел на Драконью Погибель. – Они же умирают, как люди. Я уже убивал двенд.

– Но не в одиночку!

– Эг, послушай, – Рингил вздохнул. Приподнялся на локтях. – Будь благоразумен. Даже если бы тебя отсюда выпустили, в твоей ноге дыра размером с клапан палатки, а остальное выглядит так, словно тебя прожевал и выплюнул степной упырь. Ты сейчас не в том состоянии, чтобы с кем-то сражаться.

– Я неплохо справлялся до того, как появился ты.

– Ага, заметил.

– В Афа’мараге почти уделал двух уебков сразу.

– Если верить твоим словам.

– В Эннишмине одного убил голыми руками.

– Эг! – Он еще чуть приподнялся на локтях и посмотрел Драконьей Погибели прямо в глаза. – Со мной все будет хорошо, понимаешь? Спасибо за сочувствие, но со мной все будет хорошо.

Они лежали, вместе и порознь. Полосы теплого оранжевого света над их головами продолжали отступать, скользя прочь. Ветерок, задувающий в окно, похолодел.

– А если ты не вернешься?

– Клянусь яйцами Хойрана, Эг! Со мной все будет хорошо! Ты просто сиди смирно. В худшем случае пройдет пару дней. Я вернусь, и глазом моргнуть не успеешь.

Он услышал, как Драконья Погибель сражается с невысказанными словами – почти расслышал, как те застряли у него в глотке. Вздохнул. Закрыл глаза.

– Ну что такое, Эг?

Маджак издал тяжелый вздох.

– Я видел свою смерть, Гил.

Рингил резко открыл глаза.

– Что ты видел?..

– Ты меня слышал. Небожители коснулись меня. Смерть идет за мной – я ее видел.

– Ох, что за хрень ты несешь! – Рингил беспомощно взмахнул рукой. – Это… это же просто куча суеверного маджакского дерьма. Видел свою смерть. Да чтобы тебя убить, Драконья Погибель, понадобится еще один дракон.

Эгар усмехнулся, но невесело.

– Было бы замечательно.

– Насколько я помню, нет.

– Я серьезно, Гил. Я видел свою смерть. Я стоял на Мосту Черного народа и смотрел, как она с грохотом едет мимо. Аст’наха повез мой эль на пир Уранна.

Рингил ничего не сказал.

– Это ведь… хорошо, Рингил. Умереть – это хорошо. Рано или поздно придется, а я прожил дольше большинства маджаков. Видел больше, чем мог мечтать, – Эгар сел и повернулся к нему лицом. – Но я не хочу дерьмовой смерти, Гил. Не хочу, чтобы эти южные говнюки убивали меня потихоньку, привязав к креслу в каком-нибудь подземелье, отдав на милость пыточных мастеров или гребаных кальмаров. Раз я должен умереть, хочу умереть со сталью в руке, чувствуя на лице солнце и ветер.

– Если ты пойдешь за Менкараком со мной и тебя убьют, это случится ночью, – заметил Рингил.

– Ты знаешь, о чем я.