Хлеб великанов

Хотя они были одни, она могла говорить только шепотом.

– Ты действительно меня любишь?

– Я люблю тебя.

– Это слишком чудесно, чтобы быть правдой. О, Нелл, как же я хочу тебя поцеловать!

Она обернулась к нему, и они поцеловались, робко и неуверенно, а потом сели на маленький выступ, не обращая внимания на грязь и сажу. Вернон снова заключил Нелл в объятия.

– Я так люблю тебя, Нелл, что почти боюсь к тебе прикасаться.

Это казалось ей странным, и она прижалась к нему. Их поцелуи делали ночь волшебной…

2

Через некоторое время они очнулись от грез.

– О, Вернон, мы так долго здесь пробыли!

Они поспешили к люку. На площадке внизу Вернон с беспокойством посмотрел на Нелл:

– Боюсь, что ты перепачкалась сажей.

– Какой ужас!

– Это моя вина, дорогая. Но дело того стоило, не так ли?

– Конечно. – Ее улыбка была полна счастья.

Когда они спускались по лестнице, Нелл с усмешкой спросила:

– А как же то множество вещей, которые ты хотел мне сказать?

Оба засмеялись, отлично понимая друг друга. Они вернулись в зал, пропустив шесть танцев.

Ложась спать, Нелл мечтала о поцелуях Вернона.

На следующее утро, в субботу, Вернон позвонил по телефону:

– Мне нужно поговорить с тобой. Могу я прийти?

– Нет, дорогой. У меня встреча, от которой невозможно отказаться.

– Почему?

– Я не знаю, как объяснить маме.

– А разве ты ничего ей не рассказала?

– О нет!

Это испуганное восклицание все объяснило Вернону. «Бедняжка, – подумал он, – у нее не хватило духу это сделать».

– Тогда, может быть, я ей расскажу? Я могу прийти прямо сейчас.

– Нет, Вернон. Сначала мы с тобой должны поговорить.

– Ну и когда мы сможем повидаться?

– Не знаю. Я иду с компанией на ленч, потом на дневной спектакль, а вечером снова в театр. Если ты пробудешь в Лондоне весь уик-энд, я что-нибудь придумаю.

– Как насчет завтра?

– Ну, завтра мы идем в церковь…

– Вот и отлично! Не ходи туда – скажи, что у тебя болит голова или еще что-нибудь. Я приду, и мы все обсудим, а когда твоя мать вернется из церкви, я с ней поговорю.

– О, Вернон, не знаю, смогу ли я…

– Сможешь. Лучше я положу трубку, пока ты не придумала других отговорок. Значит, завтра в одиннадцать.

Вернон даже не сообщил Нелл, где остановился. Она восхищалась его мужской решительностью, хотя и боялась, что он все испортит.

А теперь между ними разгорелся бурный спор. Нелл умоляла Вернона ничего не говорить ее матери.

– Это все погубит. Нам не позволят…

– Что не позволят?

– Видеться друг с другом.

– Нелл, дорогая, я ведь хочу жениться на тебе. И ты тоже хочешь выйти за меня замуж, верно? Я хочу, чтобы мы поженились как можно – скорее.

И тогда она впервые почувствовала раздражение. Неужели Вернон не понимает, как обстоят дела? Он рассуждает как мальчишка!

– У нас совсем нет денег, Вернон.

– Знаю. Уверяю, я буду усердно работать. Ты ведь не возражаешь против бедности, Нелл?

Она ответила, что нет, так как именно этого от нее ожидали, но понимала, что ее ответ не назовешь чистосердечным. Ничего нет хуже бедности. Вернон не понимает, насколько это трудно и противно. Нелл внезапно почувствовала себя намного старше и опытнее его. Он говорит как романтический юнец, совсем не знающий жизни!

– Почему все не может оставаться по-прежнему, Вернон? Мы ведь сейчас так счастливы!

– Конечно, счастливы, но мы можем быть еще счастливее. Я хочу обручиться с тобой – хочу, чтобы все знали, что ты принадлежишь мне.

– Ну и что это изменит?

– Возможно, ничего. Но я хочу иметь право встречаться с тобой, а не переживать, когда ты проводишь время с типами вроде этого осла Дейкра.

– Вернон, неужели ты ревнуешь?

– Я знаю, что не должен ревновать. Но ты не представляешь, Нелл, как ты прекрасна! Любой мужчина может влюбиться в тебя – даже этот старый напыщенный американец.

Нелл слегка покраснела.

– По-моему, ты только все испортишь, – пробормотала она.

– Думаешь, твоя мать рассердится на тебя? Я объясню, что это моя вина. В конце концов, она имеет право знать. Я понимаю, миссис Верекер будет разочарована, так как, наверно, хотела, чтобы ты вышла замуж за богача. Это вполне естественно. Но ведь богатство не делает человека счастливым, верно?

– А что ты знаешь о бедности? – с отчаянием в голосе спросила Нелл.

– Разве я не беден? – удивленно отозвался – Вернон.

– Нет. Ты учился в школе и в университете, а каникулы проводишь с богатой матерью. Ты ничего не знаешь об этом…

Нелл умолкла. Сейчас слова давались ей нелегко. Как ей описать удручающую картину – отчаянные попытки выглядеть достойно, легкость, с которой тебя бросают друзья, если тебе это не удается, высокомерные взгляды, пренебрежительные замечания и, самое худшее, покровительственное отношение? Так было и при жизни капитана Верекера, и после его смерти. Вообще-то можно было бы жить в сельском коттедже, никого не принимать, никогда не ходить на танцы, как другие девушки, не иметь красивой одежды – одним словом, гнить заживо, ничего себе не позволяя. Сама мысль о подобном существовании приводила ее в ужас. Как это несправедливо – не иметь денег! Единственный путь к спасению – выгодный брак. Тогда больше не будет ни презрения, ни уловок, ни вечной борьбы.