Хлеба и зрелищ

Молодой профессор цинично усмехнулся.

– Хотите, чтобы я вам объяснил, почему считаю этот отрывок стихотворением? Видите ли, раз вы пытаетесь доказать, – и, несомненно, докажете, что грань между поэзией и прозой стерта, то прежде всего вы, конечно, прочтете отрывок из стихотворения… Вот почему я сказал-поэзия. Майкл повернулся к жене.

– Я бы сказала-художественная проза, – предположила Эдит.

– Проза, – отрезал Сэм Харлей. – Не знаю, почему, но звучит, как проза.

– Это поэтическое произведение, – объявил Майкл. – Отрывок из стихотворения Уота Уитмена. Конечно, Уитмен рассматривал его как поэтическое произведение, но сходство с таковым оно имеет лишь потому, что строчки неодинаковой длины.

– Вы не признаете Уитмена поэтом? – спросил Мередит, готовый вступить в спор.

– Признаю, – ответил Майкл, и возражать вам не стану… Вы выиграли…. Но это стихотворение не принадлежит к числу удачных. Слушайте дальше.

Майкл раскрыл вторую книгу и прочел:
Туманные годы видели они
А на склонах, в тени пальм, приютились укрепления.
Древние укрепления, возведенные для борьбы с пиратами.
В Мартинике дома с белыми фасадами
Напоминали французскую провинцию.
А по людным улицам сновали
Цветные женщины в платках
Лазоревых и алых.
Они миновали Сабу
Одинокий унылый вулкан.
У кофейного цвета туземцев,
Подъезжавших в первых маленьких челноках,
Они скупали пау-пау
И плоды хлебного дерева.
Они вдыхали томление островов,
И трепет охватил их,
Когда приблизились они к Барбадосу.

– Поэзия! – воскликнул редактор. – Прекрасное стихотворение! Вот такие стихи я люблю… Оно соткано из красок и образов.

Майкл вопросительно посмотрел на Эдит.

– Поэзия, – ответила та.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что… здесь попадаются строчки, каких не бывает в прозаическом произведении. Например: «Они вдыхали томление островов»… И «унылый вулкан»… это сочетание «л» и «у»…

– Ну, а вы что думаете, Мередит?

– Я не думаю, а знаю, – последовал ответ. – Это – проза. Звучит, как стихотворение, но я знаю, что это проза.

– Почему?

– Потому что книгу я прочел и это место запомнил.

– Вы слишком много знаете, чтобы участвовать в состязании, – заметил Майкл. – Быть может, вы нам скажете, что это за книга.

– Конечно. Вы прочли отрывок из романа Синклера Льюиса «Арроусмит». Это-та глава, в которой Мартин Арроусмит и Леора едут в Вест-Индию и…

– Мне все равно, – перебила Эдит Уэбб. – Это – стихотворение, хотя бы оно было напечатано, как проза.

– Я с вами согласен, – подхватил м-р Харлей.

– Это я и хочу доказать, объявил Майкл.

– Что ж тут удивительного? – заметил Мередит Купер. – Эрнеста Торбэя считают прозаиком… беллетристом… а ведь многие страницы его романов-подлинная поэзия.

– Я прочту еще один отрывок, сказал Майкл Уэбб. – Слушайте внимательно.

«Один – гениальный агитатор, волнующий сердца людей. Другой отличается талантом организовывать коммерческие предприятия. Ему нет дела до общественного благополучия или общественного мнения поскольку это не вредит его карьере коммерсанта. Он отнюдь не стремится к популярности, тогда как жажда славы, словно лихорадка не дает покоя его брату».

– Проза, – сказала м-с Уэбб.

– Проза, – сказал м-р Харлей.

– Проза, – изрёк Мередит Купер и поспешил добавить: – И к тому же прескверная.

– Все вы ошибаетесь, засмеялся Майкл, – Я прочел первые десять или двенадцать строк стихотворения, появившегося в «Маленьком Обозрении».

– О господи! – воскликнул Харлей.

– Ну, если это поэзия, – заметил Мередит, боюсь, как бы годовой отчет министерства финансов не оказался вторым «Потерянным раем»!

– Не упускайте из виду, что это свободный стих, сказал Майкл.

– Очевидно, он достиг полной свободы, отозвался Мередит.

6

– Отсюда вывод: в настоящее время нелегко отличить поэзию от прозы, – проговорил Майкл. – Поэзия умирает, ибо современный мир настроен против нее, а также-с сожалением это отмечаю-против красоты, в чем бы она ни проявлялась. Исключение архитектура и дамские наряды.

«В особенности резко это ощущается здесь, в Америке. Общество высказывается против поэта. Он пишет не для всех людей, а лишь для очень ограниченного круга.

«Поистине позорно быть поэтом в Америке. Поэтам оказывают покровительство, смотрят на них свысока, немножко жалеют. Почему? Потому что на взгляд американца нет ничего хуже непрактичности. Конечно, поэты считаются людьми непрактичными…»

– Но ведь они и в самом деле непрактичны? – перебил Харлей.

– Да… к счастью. Непрактичных людей слишком мало, вот в чем беда. В настоящее время мир ни в чем так не нуждается, как в миллионе непрактичных людей.